Стихи, которые нам нравятся

[Гадалка]

Эдуард Асадов

Она вошла, совсем седая,
Устало села у огня,
И вдруг спросила «Я не знаю,
За что ты мучаешь меня.
Ведь я же молода, красива,
И жить хочу, хочу любить
А ты меня смеряешь силой
И избиваешь до крови.
Велишь молчать? И я молчу,
Велишь мне жить, любовь гоня?
Я больше не могу, устала.
За что ты мучаешь меня?
Ведь ты же любишь, любишь, любишь,
Любовью сердце занозя,
Нельзя судить, любовь не судят.
Нельзя. Оставь свои «нельзя».
Отбрось своих запретов кучу,
сейчас, хоть в шутку согреши:
Себя бессонницей не мучай,
сходи с ума, стихи пиши.
Или в любви признайся, что ли,
А если чувство не в чести,
Ты отпусти меня на волю,
не убивай, а отпусти».

 

[Talamasca]

Она ему рассказывала сны

Она ему рассказывала сны,
Забавные, смешные небылицы,
Тянулись дни, мелькали чьи-то лица,
Уже немного оставалось до весны...
И каждый раз, когда ему не спится,
И слёзы, вдруг, становятся пресны,
И звёзды застывают на ресницах,
Она ему рассказывала сны...

А он упрямо верил в чудеса,
Её наивные, причудливые сказки,
Он видел в них намёки и подсказки,
И душу отпуская в небеса,
Всем телом требовал любви её и ласки,
Но, проводя рукой по волосам,
Смешно и так игриво щуря глазки,
Она неверные давала адреса.

И в час, когда на небе облака
Окрашивались золотом рассвета,
Они брели вдвоём навстречу свету,
Туда, где тихо шелестит река,
Где ни печали, ни тревоги нету,
И там прощались, словно на века,
Лишь для того, чтоб нарушать приметы,
Однажды возвратясь издалека.

Уже немного оставалось до весны...
Он с нетерпеньем дожидался встречи,
И свечи зажигал, ведь каждый вечер
Она ему рассказывала сны...

© Евгений Женевьев

 

[Toreador]

Отчего так предан Пёс,
И в любви своей бескраен?
Но в глазах — всегда вопрос,
Любит ли его хозяин.

Оттого, что кто-то — сек,
Оттого, что в прошлом — клетка!
Оттого, что человек
Предавал его нередко.

Я по улицам брожу,
Людям вглядываюсь в лица,
Я теперь за всем слежу,
Чтоб, как Пёс, не ошибиться.

© Валентин Гафт

 

[Наида]

Из-за края все послано, издалека.
Но скажи мне, слепая небесная сила, -
Этот ветер в лицо, этот ствол у виска,
Эту бритву у горла – я разве просила?

Отведи, убери. Будет мир, как и был,
Без неистовых красок, без шторма и шквала.
Будет небо бесцветно и ветер бескрыл.
Все спокойно и ровно, а это немало.

Пусть зовет и влечет, как иголку магнит, -
Я бы справилась с этим, забыла и стерла.
Но богаче, острей и отчаянней дни,
Если ластится лезвие к самому горлу.©

 

[Танцующая с ветром]

- Человек человеку бред, темнота и ад, -
он сказал, - оглянись вокруг, если мне не веришь.
- Нет, - кричу, - человек человеку - сад!
Человек человеку кит, океан и берег!
....
Мы всего лишь осколки времени, пыль, стекло.
Мы разбитые зеркала и маршрут короткий.
- Нет, - кричу, - мы друг другу движенье, полёт, крыло!
И плечо, и надёжный плот, и весло, и лодка!..

Даже если вот так – на грани и через боль,
даже если ушёл на дно, где темно и немо -
всё равно, навсегда – человек человеку – Бог.
Через смерть, через ад – человек человеку – Небо.

Мария Махова

 

[KatrinAnnh]

Как мне тебе понравиться?
Стать мрачным и непонятным?
А может быть, вдруг прославиться
Поступком невероятным?

Или вдруг стать мятежным,
Порывистым и упрямым?
А может быть, нежным-нежным
И ласковым самым-самым...

А то вдруг лукаво-мглистым,
Сплетающим ловко сети?
Иль простодушно-чистым,
Доверчивым, словно дети?

Иль стать искушенным в жизни,
Солидным и мудрым очень,
Так, словно бы между прочим
Роняющим афоризмы?

Разгневать тебя мне, что ли,
Поссорясь с тобой всерьез?
Иль рассмешить до колик,
До радостно-глупых слез?

Богатым прийти иль бедным,
С подарками или без?
Словом ли вдруг хвалебным
Поднять тебя до небес?

Что делать? Куда направиться:
К другу или врагу?
Откуда решенье явится?
Как мне тебе понравиться,
Понять уже не могу!

А ты даже будто рада
Терзать меня, как юнца.
Но только любовь не надо
Испытывать без конца.

Запомни мое пророчество:
Когда-нибудь, как во сне,
Страдая от одиночества,
Ты снова придешь ко мне.

И, cбросивши спесь красавицы,
Скажешь: - Встречай, чудак!
Я с сердцем не в силах справиться.
Ну, как мне тебе понравится? -
А я улыбнусь: - Никак.

Эдуард Асадов

 

[Бъчела]

Мамы любят есть варенье,
В темноте на кухне сидя,
Петь, танцуя в воскресенье,
Если их никто не видит.

Мамы любят лужи мерить,
Находя их жарким летом,
Забывать ключи от двери,
А потом слоняться где-то.

Мамы любят спать в субботу,
И лепить слонов из снега,
И прогуливать работу,
И зимой без шапки бегать.

Мамы любят грызть конфеты
И кататься на трамвае,
Но они молчат об этом.
Почему?
Никто не знает...©

 

[Volni]

Ничего никому не доказывать,
Оставаясь при собственном мнении.
Обходиться банальными фразами
В адрес тех, кто играет с терпением.

Никогда никого не пускать к себе
На порог, за кулисы и в ауру
Помнить химию - там, где по классике
Ferum не превращается в Аurum!

Не навязываться, не навязывать
Опыт, правду, добро и общение.
Никого никогда не обязывать,
Не делиться своим возмущением,

Не судить, говорить безоценочно,
А тем более если за спинами.
Не стараться быть всем Авиценной, но
Не смотреть на людей по-звериному.

И не сметь возлагать ожидания,
Очаровываться, и прельщаться, и
Обижаться, и множить страдания,
И делить основное на частности!

Не оправдываться, не оправдывать
Жизнь, поступки, себя, окружающих.
Не плениться ни райским, ни адовым
И молчать в адрес жалких и жалящих.

...Глядя вскользь на зажившие ссадины,
О былой вспоминая ранимости,
Осознать, что достигнута стадия
Абсолютной неуязвимости!

Юлия Василевская

 

[Наида]

Я не то, чтобы очень люблю одной,
Хоть все чаще теперь остаюсь одна.
Просто мне не без разницы кто со мной.
Просто разница стала ясней видна.
Я не то, чтобы всех убрала с пути,
Хоть все чаще никто не стоит на нем.
Просто я позволяю себе уйти
Отовсюду. Гори оно все огнём.
Я не то, чтобы худшая из актрис.
Я могла бы вживаться в любую роль.
Просто я позволяю себе каприз —
Не искать ни подход ко всем, ни пароль.
Я не спорю, гордыня — тяжелый грех.
Но обычную гордость внутри храня,
Я учусь обходится теперь без тех,
Кто прекрасно обходится без меня.

©Оффтоп

Златенция Золотова

 

[Шана]

Я учусь обходится теперь без тех,
Кто прекрасно обходится без меня.

Как-то это немного грустно.:upset:

 

[Fleural]

@Бъчела,Какая прелесть!

 

[Консильери]

О смерти

Меня застрелит белый офицер
не так — так этак.
Он, целясь,— не изменится в лице:
он очень меток.

И на суде произнесет он речь,
предельно краток,
что больше нечего ему беречь,
что нет здесь пряток.

Что женщину я у него отбил,
что самой лучшей...
Что сбились здесь в обнимку три судьбы,—
обычный случай.

Но он не скажет, заслонив глаза,
что — всех красивей —
она звалась пятнадцать лет назад
его Россией!..
Николай Асеев

 

[Бъчела]

Так вот теперь сиди и слушай.
Он не желал ей зла.
Он не хотел запасть ей в душу.
И тем лишить её сна.
Он приносил по выходным ей сладости.
Читал в её ладонях линии.
И он не знал на свете большей радости, чем называть её по имени.
Ей было где-то тридцать шесть, когда он очень тихо помер.
Ей даже не пришлось успеть в
последний раз набрать его не сложный номер.
Но в первый раз несла она ему цветы.
Две ярко-белых лилии.
Знак, что более никто, кроме него так не называл её по имени.
И было ей семьдесят шесть, когда её самой не стало.
Нет, не страшила её смерть.
Скорей она о ней мечтала.
Бывало, знаете ли, сядет у окна.
И смотрит-смотрит-смотрит в небо синее.
Дескать: "Когда умру, встречу его там, и вновь тогда он назовёт меня
по имени".
Какая, в сущности, смешная вышла жизнь.
Хотя, что может быть красивее.
Чем сидеть на облаке и свесив ножки
вниз, друг-друга называть по имени.

Високосный год

[MEDIA]https://www.youtube.com/watch?v=ZXKoapi49HE[/MEDIA]

 

[Стержень]

Жизнь бесцветна? Надо, друг мой,
Быть упорным и искать:
Раза два в году ты можешь,
Как король, торжествовать...

Если где–нибудь случайно, –
В маскараде иль в гостях,
На площадке ли вагона,
Иль на палубных досках, –
Ты столкнешься с человеком
Благородным и простым,
До конца во всем свободным,
Сильным, умным и живым,
Накупи бенгальских спичек,
Закажи оркестру туш,
Маслом розовым намажься
И прими ликерный душ!
Десять дней ходи во фраке,
Нищим сто рублей раздай,
Смейся в горьком умиленьи
И от радости рыдай...

Раза два в году – не шутка,
А при счастье – три и пять.
Надо только, друг мой бедный,
Быть упорным и искать.

Саша Чёрный, 1922

 

[Франческа]

«Демон» Александр Блок

Иди, иди за мной — покорной


И верною моей рабой.


Я на сверкнувший гребень горный


Взлечу уверенно с тобой.


Я пронесу тебя над бездной,


Её бездонностью дразня.


Твой будет ужас бесполезный —


Лишь вдохновеньем для меня.


Я от дождя эфирной пыли


И от круженья охраню


Всей силой мышц и сенью крылий


И, вознося, не уроню.


И на горах, в сверканьи белом,


На незапятнанном лугу,


Божественно-прекрасным телом


Тебя я странно обожгу.


Ты знаешь ли, какая малость


Та человеческая ложь,


Та грустная земная жалость,


Что дикой страстью ты зовёшь?


Когда же вечер станет тише,


И, околдованная мной,


Ты полететь захочешь выше


Пустыней неба огневой, —


Да, я возьму тебя с собою


И вознесу тебя туда,


Где кажется земля звездою,


Землёю кажется звезда.


И, онемев от удивленья,


Ты у’зришь новые миры —


Невероятные виденья,


Создания моей игры…


Дрожа от страха и бессилья,


Тогда шепнешь ты: отпусти…


И, распустив тихонько крылья,


Я улыбнусь тебе: лети.


И под божественной улыбкой


Уничтожаясь на лету,


Ты полетишь, как камень зыбкий,


В сияющую пустоту…
​

 

[KatrinAnnh]

В эту ночь я буду лампадой
В нежных твоих руках...
Не разбей, не дыши, не падай
На каменных ступенях.

Неси меня осторожней
Сквозь мрак твоего дворца,-
Станут биться тревожней,
Глуше наши сердца...

В пещере твоих ладоней -
Маленький огонек -
Я буду пылать иконней...
Не ты ли меня зажег?

М. Волошин

 

[Стержень]

Два желания

1

Жить на вершине голой,
Писать простые сонеты...
И брать от людей из дола
Хлеб, вино и котлеты.

2

Сжечь корабли и впереди, и сзади,
Лечь на кровать, не глядя ни на что,
Уснуть без снов и, любопытства ради,
Проснуться лет чрез сто.

Саша Чёрный, 1909

 

[KatrinAnnh]

* * *
…И вдоволь наигравшись летом,
Я опущу ладони в осень.
Кто знает, может, счастье в этом?
Морозит.
Ах, эти б тяжкие забавы
Передоверить листьям сникшим,
В огне стремительной расправы
Притихшим…
Ты не суди меня сурово:
Смятенье — первый шаг к прозренью.
От буйного огня былого —
Лишь тленье…
Реки усталое журчанье,
Под лёд, забившись, умолкает.
А, может, главное — в молчанье?
Кто знает…

Михаил Нодель

 

[Наида]

Часики на башне пробили.
Песенка нескладная спета.
Как бы мы друг друга любили,
если бы решились на это!
В юности задорном горниле,
в ярости губных полушарий,
как бы мы друг друга любили,
если бы себе не мешали.
Если б не боялись открыться,
броситься друг другу в ладошки,
сколько бы могло приключиться
с нами безобразий хороших.
Если бы, живя без оглядки
на слова и жесты чужие,
брали мы всего и в достатке,
сколько бы чудес мы нажили.
Только мы себя не открыли —
заперли, задёрнули туго.
Как бы мы друг друга любили,
если б не губили друг друга!
Если бы мартены гордыни
вовремя в себе остудили,
не было бы этой пустыни,
этой иссушающей были.
Не было бы дней без рассвета,
не было бы зим без апреля,
нежностью была бы согрета
каждая земная неделя:
«Вместо бесполезных исканий,
где и чья вина — полетели!»
Как бы мы друг друга ласкали…
Как бы мы друг друга хотели…
Катятся по улицам годы,
кажется: вот-вот — и граница.
Всё осточертело до рвоты.
Не к кому в ночи прислониться.
Дни полны осколочной пыли
счастьеобразующих секций.
Как бы мы друг друга любили,
если бы хватило нам сердца!©

 

[Allegra]

0.
Меня кто-то любит, Боже мой, кто б то ни был,
Меня кто-то помнит, Боже мой, кто б то не жил,
Пусть им — всем тем — нарисованы будут нимбы,
Пусть им — всем вам — адресована будет нежность.

1.
Этот дождь на стекле,
Этот блеск, по воде бегущий,
Этот лгущий, неверный шум в городском саду.
То ли ночи стали светлей,
То ли пиво гуще,
То ли я тебя вижу чаще, чем раз в году.

То ли листья шуршат,
То ли кошки по крышам бегают,
То ли просто окно задрожало от сквозняка,
Ты ступаешь на черные клетки,
А я на белые.
Так что кто-то должен выиграть наверняка.

2.
И мне не важно, с кем ты меня поделишь,
Каких ты в жизни достигнешь еще высот.
Когда ты спишь, ты стремительно молодеешь —
Тебе не дашь пяти или пятисот.

Ты дышишь такими нотами, обертонами,
Твоя голова.. Какая там голова.
Ты так белобрыс, что, в общем, не важно, что на ней —
Январский снег, сентябрьская трава.

Насколько ты независим, насколько вправе я
Хранить ключи бессонных твоих ключиц?
Тебя спасают боги моей окраины,
Все те, кого ты в центр не смог включить.

И мы идем по улицам, будто ищем их,
Такая святая, глупая эта жизнь.
Блаженны нищие духом, поскольку нищему
Открыты закоулки и этажи.

3.
Чтобы так сочинять, нужно много всего уметь,
Различать на ощупь — золото или медь,
Различать на запах, что там — латунь, свинец,
Различать на веру — начало или конец.

Различать, размечать, отмеривать по чуть-чуть,
Темнобровы чухонцы, но белоглаза чудь.
То ли ветер с залива, то ли же кони в рысь,
Но ты так белобрыс ночами, так белобрыс.

Ты меня не отпустишь, но я же не полюблю,
Я отдамся ночью последнему кораблю,
Под конец навигаций в последний ночной заплыв,
Я уйду, твои слова на ветру забыв.

Не жалей обо мне, не жди, не броди, не ной,
Кто там ходит по нашей Троицкой и Сенной,
Кто там курит на Марсовом, греясь возле огня,
Не жалей обо мне, не бойся, не жди меня.

4.
Как ты счастлив, милый мой, мать твою, то есть Господи,
Как ты выращен в этой Троицкой и Сенной
На тебя написан тот самый вселенский ГОСТ, поди,
Тот единственный, самый правильный проездной,

Кем ты выращен, кем ты вылюблен, кем ты пестован,
То ли в вечном споре с режимом, то ли не в нем,
Как ты так живешь на Литейном или на Пестеля,
Без царя, без башки, но при этом с вечным огнем.

Все мои подруги тысячу лет как замужем,
Только я ловлю в лукавом твоем аду
Твой тяжелый луч, твой беглый взгляд ускользающий,
Если выживу — то не жди меня, я приду.

5.
Листвяное, словесное, снежное сыплешь крошево,
Почему, ты такая ласковая, такая брошенная,
Не смотри на это будущее, не трожь его,
Все равно никто не уходит, чтоб навсегда.
Под мостом движенье гномье, чужое, троллье ли,
Под мостом всегда движенье одностороннее,
Не ходи за ним, не мучай его, не тронь его.
До чего холодна вода.
До чего ледяна вода.

Аля Кудряшева — Осень в городе

***

Помнишь, как это — солнце за кромкой леса, серые скалы, родинка у виска. Ветер смеется, прыгает, куролесит, ветер втыкает палки в мои колеса, красит коленки пятнышками песка.
Мне бы замерзнуть, сжаться, а я стекаю и извиняюсь, зная, что я права. Жизнь наконец осознала, кто я такая, жизнь поняла, куда я ее толкаю, и отобрала авторские права.
Помнишь ли эти дни, локотки в зеленке, дергала струны, снашивала колки. Физика на коленке — как на продленке, помнишь, ты называешь меня Аленкой, я огрызаюсь — Алька, и никаких.
Кажется, я жила на проспекте Славы, Мити или Володи, давным-давно. Как я дрожала — только не стать бы старой, как я тебя встречала возле состава, как мы лакали розовое вино.
Помнишь, как в марте мы открывали рамы, тусклые дни соскабливали со стен. Как я теряла зимние килограммы, точная съемка, яркие панорамы, помнишь, как я любила тебя — совсем.
Вот я сижу за стойкой ночного бара, тупо считаю трупики сиграет. Помнишь — а каждый вечер, как после бала, как я со всех страниц себя соскребала и оставляла рядом с тобой гореть.
Помнишь или не помнишь, а было сколько теплых ночей, невыдержанных утрат. Как мы с тобой валились в чужую койку, между симфоний, между дневных осколков и засыпали в позе «сестра и брат».
Как я ждала осеннего ледостава, как я в ночи молилась за наш союз…

Господи, кто бы понял, как я устала,
Господи, кто бы понял, как я боюсь.

Аля Кудряшева — Помнишь, как это