19/08/2019 180 лет ФОТОГРАФИИ

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Нисефору Ньепсу
Париж, 15 ноября 1829 г.

...Я заказал все части моего нового аппарата; думаю, что дней через двадцать, считая от сего дня, он будет готов к сборке...
Я видел также г-на Леметра. Я не скрыл от него, что не считаю дело продвинувшимся вперед настолько, чтобы заниматься способа­ми гравировки; и, во-вторых, по-моему, помощь резца станет необхо­дима только в том случае, если окажется невозможным достигнуть успеха иным способом; в самом деле, как только окажется неизбеж­ным привлекать искусство гравера, изобретение потеряет весь свой интерес. У природы есть свои наивности, и следует всемерно осте­регаться их разрушать; нужно только выбирать объект соразмерно с имеющимися средствами исполнения. Имеющийся у меня большой опыт в обращении с камерой-обскурой доставит Вам в этом отноше­нии все необходимое. Мое мнение таково: надо изучить процесс до такой степени, чтобы он создал эпоху; для этого нужно подать его во всей его простоте; всегда будет время для других его приложе­ний...

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Нисефору Ньепсу
Париж, 27 ноября 1829 г.

...Прежде чем ознакомить с Вашим договором о Товариществе 1 г-на Леметра, я желал бы точно знать, о чем именно Вы договори­лись с ним; предложения, которые он Вам делал, доказывают его любезность, но не могут идти в сравнение с усовершенствованиями, которые я мог бы внести; прежде всего своей камерой-обскурой, а затем многочисленными опытами, проведенными мною над светом. Как Вы совершенно правильно говорите, имеется опасность, что бу­дет снята копия с Вашей записки о процессах; но ту же опасность представляет посвящение третьего лица в тайну.

Я желал бы, милостивый государь, – и это могло бы придать не­которую ценность Вашему способу в деловом отношении, чтобы только одно мое имя было соединено с Вашим; чтобы во всех актах, которые могут последовать, было бы написано таким образом: гелиография, изобретенная г-ном Ньепсом и усовершенствованная г-ном Дагерром.

Простите мне это требование, но все это носит иной характер, чем я вначале предполагал. Я полагал дать Вам только несколько советов, что я всегда и сделаю с большим удовольствием, в случае если мое предложение Вам не подойдет. Но для того, чтобы быть членом Товарищества, нужно, чтобы я получил по крайней мере мо­ральную компенсацию за те способы, от которых я вынужден буду отказаться. Вы ведь прекрасно знаете, милостивый государь, что мои опыты в отношении света хотя и имеют совершенно другую исходную позицию, но преследуют ту же цель.
Для ускорения этого дела, на тот случай, если мое предложение Вам подходит, я переписал акт с теми изменениями, которые нашел нужным внести...

* Дагерр имеет в виду составленный по поручению Н. Ньепса предварительный текст договора «Основы проектируемого Товарищества», в котором, верный своему слову, Ньепс предусматривал участие в предполагаемых прибылях не только Дагерра, но и Леметра.
К письму были приложены «Основы предварительного договора», составлен­ные Дагерром. Мы не воспроизводим их, так как на их основе вскоре был составлен получивший юридическую силу «Предварительный договор Н. Ньепса с Ж. Дагер­ром», комментируя который Т. П. Кравец заметил, что «в общем, все совершилось под диктовку Дагерра».

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Нисефору Ньепсу
Париж, 27 ноября 1829 г.

...Прежде чем ознакомить с Вашим договором о Товариществе 1 г-на Леметра, я желал бы точно знать, о чем именно Вы договори­лись с ним; предложения, которые он Вам делал, доказывают его любезность, но не могут идти в сравнение с усовершенствованиями, которые я мог бы внести; прежде всего своей камерой-обскурой, а затем многочисленными опытами, проведенными мною над светом. Как Вы совершенно правильно говорите, имеется опасность, что бу­дет снята копия с Вашей записки о процессах; но ту же опасность представляет посвящение третьего лица в тайну.

Я желал бы, милостивый государь, – и это могло бы придать не­которую ценность Вашему способу в деловом отношении, чтобы только одно мое имя было соединено с Вашим; чтобы во всех актах, которые могут последовать, было бы написано таким образом: гелиография, изобретенная г-ном Ньепсом и усовершенствованная г-ном Дагерром.

Простите мне это требование, но все это носит иной характер, чем я вначале предполагал. Я полагал дать Вам только несколько советов, что я всегда и сделаю с большим удовольствием, в случае если мое предложение Вам не подойдет. Но для того, чтобы быть членом Товарищества, нужно, чтобы я получил по крайней мере мо­ральную компенсацию за те способы, от которых я вынужден буду отказаться. Вы ведь прекрасно знаете, милостивый государь, что мои опыты в отношении света хотя и имеют совершенно другую исходную позицию, но преследуют ту же цель.
Для ускорения этого дела, на тот случай, если мое предложение Вам подходит, я переписал акт с теми изменениями, которые нашел нужным внести...

* Дагерр имеет в виду составленный по поручению Н. Ньепса предварительный текст договора «Основы проектируемого Товарищества», в котором, верный своему слову, Ньепс предусматривал участие в предполагаемых прибылях не только Дагерра, но и Леметра.
К письму были приложены «Основы предварительного договора», составлен­ные Дагерром. Мы не воспроизводим их, так как на их основе вскоре был составлен получивший юридическую силу «Предварительный договор Н. Ньепса с Ж. Дагер­ром», комментируя который Т. П. Кравец заметил, что «в общем, все совершилось под диктовку Дагерра».

 

[Desha]

ПАРИЖ, 27 НОЯБРЯ 1829 Г.

«Основы проектируемого Товарищества»​

Между нижеподписавшимися г-ном Жозефом Нисефором Ньепсом, землевладельцем, проживающим в Шалон-на-Соне, департамент Со­ны и Луары, с одной стороны, с г-ном Луи Жаком Манде Дагер­ром – художником, кавалером ордена Почетного легиона и админи­стратором Диорамы, проживающим в Париже в Диораме, с другой; каковые для учреждения Товарищества, которое они предполагают образовать между собою, предварительно изложили следующее:

Г-н Ньепс, желая запечатлять новым способом виды с натуры, не прибегая к помощи рисовальщика, произвел изыскания в этом нап­равлении, результатом чего были многочисленные опыты, подтверж­дающие его открытие. Открытие состоит в самостоятельном воспро­изведении изображений, получаемых в камере-обскуре.
Г-н Дагерр, посвященный им в свое открытие, оценив всю полез­ность его, тем более что оно допускает значительные усовершенст­вования, предлагает г-ну Ньепсу соединиться с ним, чтобы достиг­нуть указанного усовершенствования, и объединиться для извлече­ния всех возможных видов прибыли из новой отрасли промышлен­ности.
Изложив это, означенные лица решили составить следующий пред­варительный договор для основания их Товарищества.

Статья 1. Г-да Ньепс и Дагерр образуют Товарищество, под фир­мой Ньепс – Дагерр, для совместной работы над усовершенство­ванием указанного изобретения, сделанного г-ном Ньепсом и усо­вершенствованного г-ном Дагерром.

Статья 2. Продолжительность существования этого Товарищест­ва – десять лет, считая с 14-го текущего декабря. Оно не может быть ликвидировано до этого срока без взаимного согласия заинте­ресованных сторон; в случае смерти одного из двух членов Товари­щества этот последний будет заменен в названном Товариществе на срок, остающийся до истечения этих десяти лет, его естественным преемником. При этом в случае смерти одного из членов Товарище­ства указанное изобретение может быть опубликовано только под обоими именами, указанными в статье 1.

Статья 3. Тотчас же после подписания настоящего договора г-н Ньепс должен доверить г-ну Дагерру – под строгой тайной, под­лежащей сохранению под страхом покрытия расходов, убытков и процентов,— основной принцип его открытия и передать ему самые точные и подробно изложенные документы о природе, применении и различных способах приложения относящихся к нему операций, с тем чтобы придать возможно большее единство и быстроту изыс­каниям и опытам, имеющим целью усовершенствование и использо­вание открытия.

Статья 4. Г-н Дагерр обязуется, под страхом вышесказанных пе­ней, сохранять в строжайшей тайне сообщенные ему основной прин­цип открытия, способ применения и различные способы приложения, а также содействовать настолько, насколько это ему будет возможно, усовершенствованиям, которые будут почтены необходимыми, путем полезного приложения своих знаний и своих талантов.

Статья 5. Г-н Ньепс передает в собственность Товариществу, в ка­честве пая, свое изобретение, представляющее в смысле стоимости половину прибыли, которую оно будет давать, а г-н Дагерр вносит: новую систему камеры-обскуры, свои таланты и свои труды, равно­ценные другой половине вышеуказанной прибыли.

Статья 6. Тотчас же после подписания настоящего договора г-н Дагерр должен доверить г-ну Ньепсу – под строжайшей тайной, подлежащей сохранению под страхом покрытия расходов, убытков и процентов, – принцип, на котором основано вносимое им в каме­ру-обскуру усовершенствование, а также передать ему самые точные данные о природе указанного усовершенствования.

Статья 7. Г-да Ньепс и Дагерр вносят в общую кассу Товарищест­ва в равных долях средства, необходимые для учреждения этого Товарищества...

Статья 13. Улучшения и усовершенствования, внесенные в ука­занное изобретение, а равно усовершенствование камеры-обскуры, поступают и остаются в собственности обоих членов Товарищества, которые в случае достижения поставленной цели заключают между собою окончательный договор на основе настоящего.

Статья 14. Доход членов Товарищества, исчисляемый с чистой прибыли, распределяется поровну между г-ном Ньепсом как изоб­ретателем и г-ном Дагерром за его усовершенствования...

Стороны, заключив предварительное соглашение в том виде, как это изложено, избрали, во исполнение соглашения, местопребыва­нием Товарищества соответственные местожительства сторон.
Настоящее соглашение учинено в двух экземплярах и подписано в Шалон-на-Соне 14 декабря 1829 г.

Следуют подписи:
Ж.-Н. Ньепс,
Дагерр...

*** Текст договора «Основы проектируемого Товарищества», в котором, верный своему слову, Ньепс предусматривал участие в предполагаемых прибылях не только Дагерра, но и Леметра.

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Нисефору Ньепсу
ПАРИЖ, 14 АВГУСТА 1830 Г.

...Я только что с большим удовольствием получил Ваше письмо от 10 этого месяца. Я получил также письмо от 24 июля, но Вы знаете в какой момент. Было совершенно невозможно отвечать Вам. Наши научные письма настолько необычны, что их можно было бы истолковать иначе...*.
Многочисленные опыты привели меня к необ­ходимости проверить анализ всех веществ, дававших мне прибли­зительно одинаковое действие;
я уверился, что главная причина действия заключается в соединении
85 [водорода] и 86 [кислорода], которые всегда имеются в этих веществах
в соединении с 88 [угле­родом]. Потому что, если отнять от этого соединения
85 [водород] или 86 [кислород], действие равно нулю; представляется доказан­ным, что полное разложение происходит только при отношении: один объем 86 на два 85, так же как при увеличении относитель­ного количества этих
90 [газов] действие замедляется; равно все вещества, состоящие из 85, 86 и 88, дадут один результат. Что ка­сается 52 [белого цвета], то он зависит от чистоты 88 [углерода]. Несомненно, что при работе с 46 [светом] главным образом улетучи­вается, при помощи 36 [теплорода], 85 [водорода]. Происходит разло­жение, и 86 [кислород] соединяется с 18 [полированным серебром] и таким образом удерживает 88 [углерод] на 18 [полированном се­ребре]. И действительно, это легко проверить: если осторожно уда­лить 88 [углерод], делается заметным 86 [кислород], который сильнее пристаетк 18 [полирован-ному серебру], так как силой 46 [света] появляется 89 [окись серебра].

Вы видите, милостивый государь, по этим результатам, что 58 [камфора], которой Вы пользовались, не могла повредить, так как она состоит также из 85 [водорода], 86 [кислорода] и довольно чистого 88 [углерода]. Я уже производил ее испытание и не получил никакой заметной разницы; я заметил только, что она ничем не пор­тит вещества, независимо от количества, в котором ее прибавляют, так как всегда нужно доводить его до одного и того же состояния.

Что касается веществ 69 [смолы хвойной], 70 [смолы], 71 [бур­гундского вара], 72 [гудрона], 78 [венецианского скипидара], 84 [ка­нифоли], я выяснил, что для большей чистоты 88 [углерода] необ­ходимо восходить до его источника;
78 [венецианский скипидар], введенный с осторожностью, дал мне наилучший 52 [белый цвет] из когда-либо нами полученных. В настоящий момент ставлю большое число опытов, но еще не могу предвидеть их результатов; в случае какого-либо успеха немедленно Вас извещу. Я делал испытания в 92 [пустоте]
и не заметил особо чувствительной разницы; 36 [теп­лород], который мы добавляем, расширяет окружающий 38 [воздух], что сводится почти к тому же...

* Дагерр намекает на события июльской революции 1830 года. Он опасался, что цифровой шифр, разработанный им с Ньепсом с целью оградить от любопытства сущность их опытов, мог бы при перлюстрации писем навлечь на них подозрение в конспирации и заговоре.

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Нисефору Ньепсу
ПАРИЖ, 14 АВГУСТА 1830 Г.

...Я только что с большим удовольствием получил Ваше письмо от 10 этого месяца. Я получил также письмо от 24 июля, но Вы знаете в какой момент. Было совершенно невозможно отвечать Вам. Наши научные письма настолько необычны, что их можно было бы истолковать иначе...*.
Многочисленные опыты привели меня к необ­ходимости проверить анализ всех веществ, дававших мне прибли­зительно одинаковое действие;
я уверился, что главная причина действия заключается в соединении
85 [водорода] и 86 [кислорода], которые всегда имеются в этих веществах
в соединении с 88 [угле­родом]. Потому что, если отнять от этого соединения
85 [водород] или 86 [кислород], действие равно нулю; представляется доказан­ным, что полное разложение происходит только при отношении: один объем 86 на два 85, так же как при увеличении относитель­ного количества этих
90 [газов] действие замедляется; равно все вещества, состоящие из 85, 86 и 88, дадут один результат. Что ка­сается 52 [белого цвета], то он зависит от чистоты 88 [углерода]. Несомненно, что при работе с 46 [светом] главным образом улетучи­вается, при помощи 36 [теплорода], 85 [водорода]. Происходит разло­жение, и 86 [кислород] соединяется с 18 [полированным серебром] и таким образом удерживает 88 [углерод] на 18 [полированном се­ребре]. И действительно, это легко проверить: если осторожно уда­лить 88 [углерод], делается заметным 86 [кислород], который сильнее пристаетк 18 [полирован-ному серебру], так как силой 46 [света] появляется 89 [окись серебра].

Вы видите, милостивый государь, по этим результатам, что 58 [камфора], которой Вы пользовались, не могла повредить, так как она состоит также из 85 [водорода], 86 [кислорода] и довольно чистого 88 [углерода]. Я уже производил ее испытание и не получил никакой заметной разницы; я заметил только, что она ничем не пор­тит вещества, независимо от количества, в котором ее прибавляют, так как всегда нужно доводить его до одного и того же состояния.

Что касается веществ 69 [смолы хвойной], 70 [смолы], 71 [бур­гундского вара], 72 [гудрона], 78 [венецианского скипидара], 84 [ка­нифоли], я выяснил, что для большей чистоты 88 [углерода] необ­ходимо восходить до его источника;
78 [венецианский скипидар], введенный с осторожностью, дал мне наилучший 52 [белый цвет] из когда-либо нами полученных. В настоящий момент ставлю большое число опытов, но еще не могу предвидеть их результатов; в случае какого-либо успеха немедленно Вас извещу. Я делал испытания в 92 [пустоте]
и не заметил особо чувствительной разницы; 36 [теп­лород], который мы добавляем, расширяет окружающий 38 [воздух], что сводится почти к тому же...

* Дагерр намекает на события июльской революции 1830 года. Он опасался, что цифровой шифр, разработанный им с Ньепсом с целью оградить от любопытства сущность их опытов, мог бы при перлюстрации писем навлечь на них подозрение в конспирации и заговоре.

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Нисефору Ньепсу
Париж, 10 мая 1831 г.

...Я произвел несколько опытов с 20 [йодом]; это вещество очень чувствительно к действию 46 [света]. Но я думаю, что трудно извлечь из него большую пользу. Может быть, нам будет также полезна 65 [газообразная хлорная кислота]...

Париж, 21 мая 1831 г.

...Я думаю, на основании нескольких новых опытов, что нам следо­вало бы заняться изысканиями над 20 [йодом]. Это вещество очень чувствительно к действию 46 [света], когда оно соприкасается с 18 [полированным серебром]. Однако наносить его нужно только до известного предела, т. е. нужно убрать 18 [полированное серебро], как только оно примет равномерную золотистую окраску, потому что потом эта окраска переходит в различные цвета, синеватый и бронзовый, не столь чувствительные к 46 [свету]. Я получил с этой золотистой окраской на 18 [полированном серебре] результаты, удов­летворительные по быстроте, т. е. менее чем в три минуты в 13 [ка­мере-обскуре], а с 29 [гравюрами] на 56 [солнце] – в одну минуту; в микроскопе – в две минуты. Все это очень хорошо, но нужно найти способ обратить действие, которое противоположно естест­венному, и кроме всего прочего — закрепить изображение, иначе оно исчезнет при новом действии 46 [света]. Это вещество имеет преиму­щество передавать в совершенстве натуральные оттенки света и тени; не так обстоит дело с другими веществами, которыми мы пользуемся; они никогда не передают синих тонов пропорционально силе, ко­торую те имеют.

Одно обстоятельство заставляет меня верить в возможность получе­ния с 20 [йодом] изображения в действительном виде, – это то, что, оставив 29 [гравюру] на 56 [солнце] в течение примерно часа, можно добиться того, что штрихи, бывшие обратными тем, которые имеются в 29 [гравюре], вследствие избытка 46 [света] принимают вид, соот­ветствующий действительности, только не 52 [белый], а синеватый (точно такой, как окраска цветов чернослива).
Думаю, милостивый государь и друг, что мы не потратим на­прасно наше время, если будем работать с этим веществом...

Париж, 6 июня 1833 г.

...Одобряю также, что Вы проводите опыты на стеклах, потому что все опыты, которые я производил на 18 [полированном серебре], совершенно испорчены окислением. Правда, я не предпринял никаких мер предосторожности, чтобы этого избежать, но рано или позд­но окисление 18 [полированного серебра] не может не произойти. Думаю, что пластинки накладной платины были бы очень хороши, но их в продаже нет; их надо было бы специально заказывать, и меня предупредили, что они будут стоить очень дорого. Когда подой­дет момент опубликования изобретения, мы сможем не так считать­ся с этим.

Дорогой г-н Ньепс. Вы, вероятно, помните, что мы делали несколь­ко опытов в ноябре, погружая снимки после обработки светом в 4 [воду] и потом в 21 [растворитель]. Мы заметили, что света сохра­нялись прекрасно и что темные места выделялись лучше. Здесь мне не удается получить ничего подобного, но наблюдаются неко­торые изменения, которые происходят каждый раз, когда я меняю 4 [воду]. Я бы хотел, чтобы Вы, делая снимки, смачивали прибли­зительно одну треть 18 [серебряной полированной пластинки] после обработки светом. Это можно проделать с 29 [гравюрой] и Вашей 4 [водой]; другую треть смочить 4 [водой] из другого источника, например, из Сены, затем высушить пластинку и положить ее в 21 [растворитель]. Этим путем Вы убедитесь, не принадлежит ли это свойство Вашей 4 [воде], которая, по моему мнению, немного мине­рализована. Если бы это было так, можно было бы надеяться уси­лить действие...

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Нисефору Ньепсу
Париж, 10 мая 1831 г.

...Я произвел несколько опытов с 20 [йодом]; это вещество очень чувствительно к действию 46 [света]. Но я думаю, что трудно извлечь из него большую пользу. Может быть, нам будет также полезна 65 [газообразная хлорная кислота]...

Париж, 21 мая 1831 г.

...Я думаю, на основании нескольких новых опытов, что нам следо­вало бы заняться изысканиями над 20 [йодом]. Это вещество очень чувствительно к действию 46 [света], когда оно соприкасается с 18 [полированным серебром]. Однако наносить его нужно только до известного предела, т. е. нужно убрать 18 [полированное серебро], как только оно примет равномерную золотистую окраску, потому что потом эта окраска переходит в различные цвета, синеватый и бронзовый, не столь чувствительные к 46 [свету]. Я получил с этой золотистой окраской на 18 [полированном серебре] результаты, удов­летворительные по быстроте, т. е. менее чем в три минуты в 13 [ка­мере-обскуре], а с 29 [гравюрами] на 56 [солнце] – в одну минуту; в микроскопе – в две минуты. Все это очень хорошо, но нужно найти способ обратить действие, которое противоположно естест­венному, и кроме всего прочего — закрепить изображение, иначе оно исчезнет при новом действии 46 [света]. Это вещество имеет преиму­щество передавать в совершенстве натуральные оттенки света и тени; не так обстоит дело с другими веществами, которыми мы пользуемся; они никогда не передают синих тонов пропорционально силе, ко­торую те имеют.

Одно обстоятельство заставляет меня верить в возможность получе­ния с 20 [йодом] изображения в действительном виде, – это то, что, оставив 29 [гравюру] на 56 [солнце] в течение примерно часа, можно добиться того, что штрихи, бывшие обратными тем, которые имеются в 29 [гравюре], вследствие избытка 46 [света] принимают вид, соот­ветствующий действительности, только не 52 [белый], а синеватый (точно такой, как окраска цветов чернослива).
Думаю, милостивый государь и друг, что мы не потратим на­прасно наше время, если будем работать с этим веществом...

Париж, 6 июня 1833 г.

...Одобряю также, что Вы проводите опыты на стеклах, потому что все опыты, которые я производил на 18 [полированном серебре], совершенно испорчены окислением. Правда, я не предпринял никаких мер предосторожности, чтобы этого избежать, но рано или позд­но окисление 18 [полированного серебра] не может не произойти. Думаю, что пластинки накладной платины были бы очень хороши, но их в продаже нет; их надо было бы специально заказывать, и меня предупредили, что они будут стоить очень дорого. Когда подой­дет момент опубликования изобретения, мы сможем не так считать­ся с этим.

Дорогой г-н Ньепс. Вы, вероятно, помните, что мы делали несколь­ко опытов в ноябре, погружая снимки после обработки светом в 4 [воду] и потом в 21 [растворитель]. Мы заметили, что света сохра­нялись прекрасно и что темные места выделялись лучше. Здесь мне не удается получить ничего подобного, но наблюдаются неко­торые изменения, которые происходят каждый раз, когда я меняю 4 [воду]. Я бы хотел, чтобы Вы, делая снимки, смачивали прибли­зительно одну треть 18 [серебряной полированной пластинки] после обработки светом. Это можно проделать с 29 [гравюрой] и Вашей 4 [водой]; другую треть смочить 4 [водой] из другого источника, например, из Сены, затем высушить пластинку и положить ее в 21 [растворитель]. Этим путем Вы убедитесь, не принадлежит ли это свойство Вашей 4 [воде], которая, по моему мнению, немного мине­рализована. Если бы это было так, можно было бы надеяться уси­лить действие...

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
ПАРИЖ, 12 ИЮЛЯ 1833 Г.

Дорогой друг Исидор!
Очень удручен Вашим несчастьем*.
Добрый г-н Ньепс! Я его лю­бил так же, как если бы он был моим отцом.
Это ужасный удар и для меня; пишу это письмо с глазами, полными слез;
мне не надо описывать Вам скорбь, которую я испытываю. Вы, как предан­ный сын, легко поймете удар, нанесенный мне этой потерей.
Я потерял все мужество в этот момент, в такой момент, когда нам, наоборот, необходимо удвоить усилия, чтобы обессмертить его имя обнародованием его открытия.
Он был бы так счастлив, увидев воочию появление его в свет!
Большое спасибо за выражение Ваших чувств; большое утешение для меня вновь обрести в сыне друга, которого я потерял...

* Нисефор Ньепс скончался 5 июля 1833 года.

Дом в Шалон-на-Соне, в котором жил и умер Нисефор Ньепс. ​

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
Париж, 27 декабря 1834 г.

...Моя картина «Полуночная месса» была открыта для показа 11 октября и имела большой успех. Выставку с этого времени посещает очень много публики; это, бесспорно, наибольший успех из всех, когда-либо выпадавших на мою долю. Все газеты настроены весьма благосклонно и в полном согласии утверждают, что до сегод­няшнего дня никогда не выставлялось ничего столь необычного. Картина представляет внутренний вид церкви св. Стефана, что на горе в Париже. Вначале она изображена при дневном свете и про­ходит через все изменения освещения, кончая эффектом полуночной мессы... Чувствую не менее Вас, дорогой друг, что необходимо кон­чать наше дело и что нельзя задерживать завершение работ позже конца будущего года. Поэтому уже месяц, как я много работаю, поскольку позволяет время года, над новыми опытами. Жаль, что мы упустили такое хорошее лето, как только что минувшее, не восполь­зовавшись им для нашей цели. Лично я ничего не мог сделать, так как с 6 часов утра до 6 часов вечера работал над своей картиной; но ведь и Вы тоже ничего не сделали. Следовало бы Вас побранить; Вы знаете, что нам нужно большое количество хороших снимков, перед тем как выпускать это дело в свет.

Боюсь, дорогой друг, что Вы заблуждаетесь насчет результатов. При том состоянии, в котором находится наша работа, возможность воспроизведения, нужно сознаться, весьма ограничена, так как тре­буется от 3 до 4 часов времени. Иное дело было бы, если бы мы добились большей быстроты; тогда в успехе можно было бы не сомневаться; но я не теряю надежды: во-первых, я нашел новый спо­соб нанесения очень ровного слоя и с полной уверенностью в успехе независимо от величины пластинки, пусть она будет хоть в 6 футов, потому что с помощью прежнего способа было невозможно нанести ровный слой и притом так, чтобы на нем не было пятен.

Пока я Вам ничего не сообщаю об этом способе, так как он еще нуждается в изучении и мне было бы трудно объяснить его Вам, и потом нужно полностью изменить исходное вещество. Вы понима­ете, что для этой цели нужны сравнительные снимки, которых я еще не мог произвести...

Париж, 1 апреля 1835 г.

... Не имея возможности приехать к Вам, я жду Вас в первой половине мая. Четырех или пяти дней будет достаточно, чтобы ознакомить Вас с моими новыми способами. Впрочем, я ими не вполне удовлетворен; есть преимущество в возможности нанесения слоя, который по крайней мере ровен и может быть нанесен на пластинку любого размера. Но слой еще слишком толст, и потому выигрыш в быстроте невелик...

Дополнительное соглашение от 9 мая 1835 г.
К основаниям предварительного договора, заключенного господами Ж.-Н. Ньепсом и Л.-Ж.-М. Дагерром 14 декабря 1829 г. в Шалон- на-Соне.

Дополнительное соглашение
Нижеподписавшиеся, Л.-Ж.-М. Дагерр, художник-живописец, ка­валер Почетного легиона, администратор Диорамы, проживающий в Париже, и Жак Мари Исидор Ньепс, землевладелец, проживающий в Шалон-на-Соне, сын покойного Н. Ньепса, в качестве его единст­венного наследника, согласно ст. 2 предварительного договора от 14 декабря 1829 г., согласились о нижеследующем, а именно:
Поскольку изобретение, о котором идет речь, испытало большие усовершенствования благодаря сотрудничеству г-на Дагерра, указан­ные члены Товарищества признают, что оно дошло до той точки, которой они желали достигнуть, и что другие усовершенствования становятся почти невозможными;
Поскольку г-н Дагерр обнаружил путем многочисленных опытов возможность добиться более благоприятного результата в отно­шении быстроты посредством способа, им открытого способа, ко­торый (в предположении верного успеха) должен заменить основу изобретения, изложенную в предварительном договоре от 14 декабря 1829 г., первая статья указанного предварительного договора должна быть уничтожена и заменена нижеследующей.
Ст. 1. Между г-дами Дагерром и Исидором Ньепсом будет сущест­вовать Товарищество под фирмой «Дагерр и Исидор Ньепс» для эксплуатации изобретения, сделанного Дагерром и покойным Н. Ньепсом.
Все прочие статьи предварительного договора остаются в силе.
Учинено и подписано в двух экземплярах нижеподписавшимися 9 мая 1835 г. в Париже.
Следуют подписи: Ис. Ньепс Дагерр

Париж, 5 октября 1835 г.

...Вы, может быть, излишне рассчитываете на наше дело, потому что я предвижу значительные трудности с обнародованием, если только мы не найдем лица, которое пожелает его купить и возьмет на себя его эксплуатацию и связанный с последней риск...

Что касается меня, то на основании всего, что я слышал от лиц, с которыми советовался, не показывая им, впрочем, ни одного об­разца, я, если бы был свободен, не стал бы опубликовывать откры­тия, пока не добился бы возможности снимать портреты, так как я убежден в осуществимости этого дела. С другой стороны, не надо и отчаиваться, потому что раз мы вынуждены отложить публикацию на будущий год и у меня будет возможность непрерывно работать, я, может быть, сделаю операции более легкими.

Во всяком случае, сейчас мне необходимо сделать первую работу, а именно: я заметил, что средство, служащее для разрушения исход­ного вещества, отчасти разрушало сами изображения. Правда, я ос­тавил изображения в моей лаборатории на солнце, не приняв ника­ких мер предосторожности от выделявшихся там паров. Думаю, что это единственные причины, которые произвели действие, но в этом важно убедиться, так как возможно, что вещество, которым я поль­зуюсь, разрушает только видимым образом и что оно образует новое тело, невидимое глазом, но разложимое светом. Что касается паров, то, быстро поместив изображение под стекло, можно было бы предот­вратить всякое окисление.

Вы пишете мне, дорогой друг, что проходят месяцы и годы; Вы совершенно правы, но у меня не прошло ни одного года без каких- либо новых результатов. Я тысячу раз сожалел, что не могу зани­маться только этим изобретением, но у меня нет независимого дохо­да и есть обязательства по отношению к Диораме...

Другая причина задержки в нашем деле заключается в том, что все мои поиски были направлены на усовершенствование первона­чального процесса, теперь оставленного; только два года прошло с тех пор, как я вступил на иной путь, и по нему я следую сейчас. Ваш отец, которому я указал этот путь, оставил его, потому что думал, что из него ничего не выйдет, и поэтому, когда я вновь приступил к работе по этому способу, представляющему собой нечто совсем иное, я взялся за него не с тем жаром, с которым работал ранее. Теперь только, когда я могу оценить разницу, существующую между этими двумя способами, т. е. скорость в шестьдесят раз большую, у меня явилось необходимое мужество, и я сознаюсь Вам, что мне было бы очень жаль опубликовать этот способ, если бы я не был убежден в том, что нельзя достичь лучшего. С другой стороны, надо торопиться, потому что слух об изобретении широко распро­странился, и я уверен, что несколько химиков уже занимаются здесь подобным же делом...

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
ПАРИЖ, 9 МАЯ 1836 Г.

...Нам нужно будет поработать вместе по крайней мере восемь или десять дней... прежде всего для того, чтобы ознакомить Вас с новым процессом, а также для того, чтобы принять решение о выгоднейшем способе его эксплуатации. Ибо в случае если бы ока­залась возможность изготовлять портреты, нужно было бы дать делу совершенно иное направление и нам более не нужно было бы сним­ков-образцов; тогда следовало бы эксплуатировать его, делая порт­реты. Однако я не смею надеяться, что способ доведен до этой сте­пени быстроты, так как я не производил испытаний в самое благо­приятное время года. Это мы решим вместе; но в таком случае лучше не спешить и подождать каких-либо новых исследований...

Опасайтесь некого нотариуса из Шалона, который переписывается с одним частным лицом, живущим здесь; он сообщил ему кое- какие подробности о нашем способе и говорит, что видел наши снимки в Люксе; вышеуказанная личность из Парижа, изумленная рассказами того и желая видеть снимки самолично, явилась пряме­хонько ко мне и просила их показать. Конечно, я остерегся выпол­нить ее просьбу и прошу Вас, дорогой друг, никогда не уступать такого рода обращениям...

Больше всего меня огорчило, что этот нотариус будто бы говорил, что если изобретение не увидело света, то это произошло якобы вследствие охлаждения, возникшего между г-ном Ньепсом и мною.

Не знаю, что могло подать повод к подобным сказкам; я любил и уважал Вашего отца, как своего собственного, и Вы знаете, что между Вами и мною всегда была самая чистая дружба...

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
ПАРИЖ, 9 МАЯ 1836 Г.

...Нам нужно будет поработать вместе по крайней мере восемь или десять дней... прежде всего для того, чтобы ознакомить Вас с новым процессом, а также для того, чтобы принять решение о выгоднейшем способе его эксплуатации. Ибо в случае если бы ока­залась возможность изготовлять портреты, нужно было бы дать делу совершенно иное направление и нам более не нужно было бы сним­ков-образцов; тогда следовало бы эксплуатировать его, делая порт­реты. Однако я не смею надеяться, что способ доведен до этой сте­пени быстроты, так как я не производил испытаний в самое благо­приятное время года. Это мы решим вместе; но в таком случае лучше не спешить и подождать каких-либо новых исследований...

Опасайтесь некого нотариуса из Шалона, который переписывается с одним частным лицом, живущим здесь; он сообщил ему кое- какие подробности о нашем способе и говорит, что видел наши снимки в Люксе; вышеуказанная личность из Парижа, изумленная рассказами того и желая видеть снимки самолично, явилась пряме­хонько ко мне и просила их показать. Конечно, я остерегся выпол­нить ее просьбу и прошу Вас, дорогой друг, никогда не уступать такого рода обращениям...

Больше всего меня огорчило, что этот нотариус будто бы говорил, что если изобретение не увидело света, то это произошло якобы вследствие охлаждения, возникшего между г-ном Ньепсом и мною.

Не знаю, что могло подать повод к подобным сказкам; я любил и уважал Вашего отца, как своего собственного, и Вы знаете, что между Вами и мною всегда была самая чистая дружба...

 

[Desha]

Л.-Ж. Дагерр. Уголок мастерской, художника (1837) ​

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
ПАРИЖ, 28 ФЕВРАЛЯ 1837 Г.

...Сейчас я в большей или меньшей мере установил все стадии изготовления; только не могу утвердительно высказываться о сте­пени быстроты, потому что никогда не работал по этому способу в благоприятное время года. Снимки, полученные мною в последнее время, требовали не более 7 —10 минут, и я совершенно уверен в том, что другим способом получил бы только слабое изображение за 7 или 10 часов. Из этого можно сделать вывод, что быстрота про­цесса увеличилась в 60 раз.

Несмотря на все это, дорогой друг, начиная работу, я был очень далек от мысли, что самая большая трудность – это выгодная реа­лизация. Не будем обманывать себя; хотя я нашел способ удалять исходное вещество и от него не остается ни следа, состав, остаю­щийся на пластинке и дающий изображение, легко поддается ана­лизу, и я не сомневаюсь, что хороший химик, у которого в руках будет снимок, откроет в несколько месяцев способ его изготовления, что устраняет возможность продавать снимки...

Окончательный договор Ж. Дагерра с И. Ньепсом
от 13 июня 1837 г.

Я, нижеподписавшийся, объявляю настоящим, что г-н Л.-Ж.-М. Да­герр, художник, кавалер Почетного легиона, ознакомил меня со спо­собом, коего он является изобретателем; этот способ имеет целью закреплять изображение, получаемое в камере-обскуре, без его окрас­ки, но с совершенной передачей оттенков, от белого до черного.

Это новое средство обладает преимуществом воспроизводить пред­меты со скоростью, превышающей в 60 или 80 раз ту, с какой действует способ, изобретенный моим отцом, Ж.-Н. Ньепсом и усо­вершенствованный г-ном Дагерром. Для эксплуатации последнего был заключен предварительный договор от 14 декабря 1829 г., сог­ласно коему устанавливается, что указанный способ будет обнародо­ван как «Способ, изобретенный Ж.-Н. Ньепсом и усовершенствован­ный г-ном Л.-Ж.-М. Дагерром».

Одновременно со сделанным мне сообщением г-н Дагерр выражает согласие передать Товариществу, образованному на основании выше­указанного предварительного договора, новый способ, коего он явля­ется изобретателем и который он усовершенствовал, под условием, что новый способ будет носить имя одного Дагерра, но что он может быть опубликован не иначе, как одновременно с первым способом, так, чтобы имя Ж.-Н. Ньепса всегда должным образом фигуриро­вало в этом изобретении.

Настоящим договором подтверждается, что все статьи и основания предварительного договора от 14 декабря 1829 г. остаются незыб­лемыми.
Согласно этим новым соглашениям, состоявшимся между г-дами Дагерром и Ис. Ньепсом и образующим окончательный договор... указанные члены Товарищества, решив обнародовать различные свои способы, избрали способ обнародования по подписке. Объявление об этой подписке последует через газеты...
Подписка будет проведена на самых выгодных условиях; процес­сы могут быть опубликованы не ранее, чем число подписчиков дой­дет до ста; в противном случае члены Товарищества обратятся к дру­гим способам обнародования изобретения...
Изготовлено в двух экземплярах и подписано 13 июня 1837 г. на квартире г-на Дагерра.
Следуют подписи:
Ис. Ньепс, Дагерр

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
ПАРИЖ, 28 ФЕВРАЛЯ 1837 Г.

...Сейчас я в большей или меньшей мере установил все стадии изготовления; только не могу утвердительно высказываться о сте­пени быстроты, потому что никогда не работал по этому способу в благоприятное время года. Снимки, полученные мною в последнее время, требовали не более 7 —10 минут, и я совершенно уверен в том, что другим способом получил бы только слабое изображение за 7 или 10 часов. Из этого можно сделать вывод, что быстрота про­цесса увеличилась в 60 раз.

Несмотря на все это, дорогой друг, начиная работу, я был очень далек от мысли, что самая большая трудность – это выгодная реа­лизация. Не будем обманывать себя; хотя я нашел способ удалять исходное вещество и от него не остается ни следа, состав, остаю­щийся на пластинке и дающий изображение, легко поддается ана­лизу, и я не сомневаюсь, что хороший химик, у которого в руках будет снимок, откроет в несколько месяцев способ его изготовления, что устраняет возможность продавать снимки...

Окончательный договор Ж. Дагерра с И. Ньепсом
от 13 июня 1837 г.

Я, нижеподписавшийся, объявляю настоящим, что г-н Л.-Ж.-М. Да­герр, художник, кавалер Почетного легиона, ознакомил меня со спо­собом, коего он является изобретателем; этот способ имеет целью закреплять изображение, получаемое в камере-обскуре, без его окрас­ки, но с совершенной передачей оттенков, от белого до черного.

Это новое средство обладает преимуществом воспроизводить пред­меты со скоростью, превышающей в 60 или 80 раз ту, с какой действует способ, изобретенный моим отцом, Ж.-Н. Ньепсом и усо­вершенствованный г-ном Дагерром. Для эксплуатации последнего был заключен предварительный договор от 14 декабря 1829 г., сог­ласно коему устанавливается, что указанный способ будет обнародо­ван как «Способ, изобретенный Ж.-Н. Ньепсом и усовершенствован­ный г-ном Л.-Ж.-М. Дагерром».

Одновременно со сделанным мне сообщением г-н Дагерр выражает согласие передать Товариществу, образованному на основании выше­указанного предварительного договора, новый способ, коего он явля­ется изобретателем и который он усовершенствовал, под условием, что новый способ будет носить имя одного Дагерра, но что он может быть опубликован не иначе, как одновременно с первым способом, так, чтобы имя Ж.-Н. Ньепса всегда должным образом фигуриро­вало в этом изобретении.

Настоящим договором подтверждается, что все статьи и основания предварительного договора от 14 декабря 1829 г. остаются незыб­лемыми.
Согласно этим новым соглашениям, состоявшимся между г-дами Дагерром и Ис. Ньепсом и образующим окончательный договор... указанные члены Товарищества, решив обнародовать различные свои способы, избрали способ обнародования по подписке. Объявление об этой подписке последует через газеты...
Подписка будет проведена на самых выгодных условиях; процес­сы могут быть опубликованы не ранее, чем число подписчиков дой­дет до ста; в противном случае члены Товарищества обратятся к дру­гим способам обнародования изобретения...
Изготовлено в двух экземплярах и подписано 13 июня 1837 г. на квартире г-на Дагерра.
Следуют подписи:
Ис. Ньепс, Дагерр

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
ПАРИЖ, 28 АПРЕЛЯ 1838 Г.

...Что касается продажи процесса в Англию или Германию, то это мне кажется очень трудным. Лишь я один могу его демонстрировать или же нужно будет потратить по крайней мере три месяца, чтобы посвятить некоторых людей во все привходящие обстоятельства и разъяснить все вопросы, с которыми неминуемо обратятся к демонст­ратору. Должен признаться, что мне будет очень тяжело решиться отдать в чужие руки дело, на которое я затратил столько труда, потому что, оказавшись за границей, эти лица могли бы злоупотре­бить этим...
Что касается портретов, то я Вам уже писал, что на основании моих опытов я был уверен в возможности их изготовления; говорю это только для того, чтобы констатировать эту возможность, так как не нужно думать, что лица, даже производящие снимки очень хо­рошо, смогут снимать и портреты. Это требует большой тщатель­ности и особенно большого навыка. Но для меня главное состоит в том, чтобы доказать самую возможность этого, и нет сомнения в том, что это помогло бы подписке.

Я полагаю, что, принимая все это во внимание, лучше всего было бы найти такое лицо или такое общество, которые взяли бы на себя риск и принялись за эксплуатацию нашего изобретения вместо нас. Тогда я отдам столько времени, сколько понадобится для того, чтобы ввести этих лиц в курс дела и сообщить им все необходимые для процесса навыки...
На основании этого я думаю... что прежде всего нужны хорошие снимки. Поэтому, дорогой Исидор, займитесь лучше подысканием лица или общества, которое избавило бы нас от хлопот. В Париже, право же, слишком пресыщены разными подписками даже на самые выгодные дела, и все прекрасно представляют себе, что тайна при подписке не может быть обеспечена.

Дорогой друг, я очень огорчен теми затруднениями, которые при­носят Вам эти задержки; что касается меня, то я меньше чем, когда- либо рассчитываю на материальные выгоды. Все те лица, с кото­рыми я советовался, говорят одно и то же, что они не видят воз­можности извлечь выгоду.

**Сознаюсь, что если меня еще подбадри­вает что-либо, то это честь открытия, которое, несмотря на трудность его эксплуатации, все же будет одним из самых прекрасных завое­ваний века...

Я окрестил мой процесс так: Дагерротип

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
ПАРИЖ, 28 АПРЕЛЯ 1838 Г.

...Что касается продажи процесса в Англию или Германию, то это мне кажется очень трудным. Лишь я один могу его демонстрировать или же нужно будет потратить по крайней мере три месяца, чтобы посвятить некоторых людей во все привходящие обстоятельства и разъяснить все вопросы, с которыми неминуемо обратятся к демонст­ратору. Должен признаться, что мне будет очень тяжело решиться отдать в чужие руки дело, на которое я затратил столько труда, потому что, оказавшись за границей, эти лица могли бы злоупотре­бить этим...
Что касается портретов, то я Вам уже писал, что на основании моих опытов я был уверен в возможности их изготовления; говорю это только для того, чтобы констатировать эту возможность, так как не нужно думать, что лица, даже производящие снимки очень хо­рошо, смогут снимать и портреты. Это требует большой тщатель­ности и особенно большого навыка. Но для меня главное состоит в том, чтобы доказать самую возможность этого, и нет сомнения в том, что это помогло бы подписке.

Я полагаю, что, принимая все это во внимание, лучше всего было бы найти такое лицо или такое общество, которые взяли бы на себя риск и принялись за эксплуатацию нашего изобретения вместо нас. Тогда я отдам столько времени, сколько понадобится для того, чтобы ввести этих лиц в курс дела и сообщить им все необходимые для процесса навыки...
На основании этого я думаю... что прежде всего нужны хорошие снимки. Поэтому, дорогой Исидор, займитесь лучше подысканием лица или общества, которое избавило бы нас от хлопот. В Париже, право же, слишком пресыщены разными подписками даже на самые выгодные дела, и все прекрасно представляют себе, что тайна при подписке не может быть обеспечена.

Дорогой друг, я очень огорчен теми затруднениями, которые при­носят Вам эти задержки; что касается меня, то я меньше чем, когда- либо рассчитываю на материальные выгоды. Все те лица, с кото­рыми я советовался, говорят одно и то же, что они не видят воз­можности извлечь выгоду.

**Сознаюсь, что если меня еще подбадри­вает что-либо, то это честь открытия, которое, несмотря на трудность его эксплуатации, все же будет одним из самых прекрасных завое­ваний века...

Я окрестил мой процесс так: Дагерротип

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
ПАРИЖ, 2 ЯНВАРЯ 1839 Г.

...Наконец-то я повидал г-на Араго; он восхищен открытием и, судя по вопросам, с которыми он ко мне обращался, он считает его не менее интересным и с научной точки зрения; ему было бы неприятно, если бы этот способ пошел по подписке; можно сказать, наверняка, как я мог убедиться и сам с тех пор, как показываю кое-кому свои снимки, что подписка не имела бы успеха. Все гово­рят: «великолепно; но так как это не может оставаться в тайне, мы узнаем об этом попозже, и это не будет стоить нам тысячу фран­ков» ...

Всецело одобряю мысль г-на Араго, которая заключается в том, чтобы устроить покупку этого открытия правительством; он берет на себя сделать соответствующие шаги в Палате.

Я уже видел­ся с несколькими депутатами, которые держатся того же мнения и поддержат его. Этот способ, как мне представляется, имеет больше шансов на успех. Я полагаю, таким образом, дорогой друг, что это наилучшее решение, и все внушает мне надежду, что нам не при­дется раскаиваться. Для начала г-н Араго должен говорить об этом в ближайший понедельник в Академии наук и должен направить ко мне ряд депутатов, чтобы они оказались благоприятно настроен­ными...

Я полагаю, дорогой друг, что в Вашем присутствии здесь в настоя­щий момент необходимости нет. Напишите мне, что Вы обо всем этом думаете...

 

[Desha]

Луи Жак Дагерр — Исидору Ньепсу
ПАРИЖ, 2 ЯНВАРЯ 1839 Г.

...Наконец-то я повидал г-на Араго; он восхищен открытием и, судя по вопросам, с которыми он ко мне обращался, он считает его не менее интересным и с научной точки зрения; ему было бы неприятно, если бы этот способ пошел по подписке; можно сказать, наверняка, как я мог убедиться и сам с тех пор, как показываю кое-кому свои снимки, что подписка не имела бы успеха. Все гово­рят: «великолепно; но так как это не может оставаться в тайне, мы узнаем об этом попозже, и это не будет стоить нам тысячу фран­ков» ...

Всецело одобряю мысль г-на Араго, которая заключается в том, чтобы устроить покупку этого открытия правительством; он берет на себя сделать соответствующие шаги в Палате.

Я уже видел­ся с несколькими депутатами, которые держатся того же мнения и поддержат его. Этот способ, как мне представляется, имеет больше шансов на успех. Я полагаю, таким образом, дорогой друг, что это наилучшее решение, и все внушает мне надежду, что нам не при­дется раскаиваться. Для начала г-н Араго должен говорить об этом в ближайший понедельник в Академии наук и должен направить ко мне ряд депутатов, чтобы они оказались благоприятно настроен­ными...

Я полагаю, дорогой друг, что в Вашем присутствии здесь в настоя­щий момент необходимости нет. Напишите мне, что Вы обо всем этом думаете...

 

[Desha]

Исидор Ньепс — Френсису Бауеру
ПАРИЖ, 12 АПРЕЛЯ 1839 Г.

Милостивый государь!
Прибыв недавно в Париж, я ознакомился с докладом г-на Араго, в котором он сообщает Институту о благожелательных шагах, пред­принятых Вами
в интересах открытия моего отца.

С живейшей признательностью я свидетельствую Вам за это, ми­лостивый государь, мою глубокую благодарность. Никто не мог луч­ше Вас оценить эрудицию и скромность моего отца; никто, уверяю Вас, не оставил в его сердце более любезных воспоминаний... Откры­тие моего отца в ту пору, как Вы его видели, не достигло желаемой им степени совершенства; после своего возвращения во Францию он вновь взялся за научные труды и через год опытов добился большей быстроты действия, большей резкости изображения, даваемого каме­рой-обскурой; вещество, которым он тогда пользовался, было также чувствительнее к световой жидкости; одним словом, при этом со­стоянии открытия наука и искусство могли бы с выгодой восполь­зоваться им.

Между тем г-н Дагерр, услышав о работах моего отца, написал ему, чтобы удостовериться в том, что они действительно имеют место. Отсюда возникли отношения, которые имели результатом договор о Товариществе между моим отцом и г-ном Дагерром; последний внес в Товарищество усовершенствованную камеру-обскуру и свои таланты; мой отец внес свое изобретение...
Это Товарищество было организовано 14 декабря 1829 г. Следствием явились кое-какие улуч­шения, как в отношении быстроты, так и в отношении чистоты ли­ний и нежности теней. В таком положении находилось дело, когда смерть поразила моего отца и внезапно похитила его у нас 5 июля 1833 г. Товарищество продолжало существовать между г-ном Дагер­ром и мной.

Г-н Дагерр нашел вещество, более чувствительное к свету, чем все, которыми мы пользовались до того дня, и потребо­вал раньше, чем его мне сообщить, чтобы этот способ носил его имя — Дагерротип.

Вы понимаете, милостивый государь,
как меня должно было возмутить такое требование!..
Впредь имя моего отца, единственного, истинного автора такого прекрасного изобретения, должно было потонуть в лучах имени человека, которому он дове­рил тайну! Я тщетно сопротивлялся, но, чтобы не терять плода трудов моего отца, я, дрожа, согласился на жертву, которой домо­галось честолюбие. Способ был предан гласности под именем Дагерра, а имя моего отца оставалось неизвестным; или если оно когда-либо срывается с уст моего компаньона, то только для того, чтобы лучше подчеркнуть превосходство его способа и уничтожить славу первого изобретателя.

Но провидение, коего справедливость нельзя забывать надолго, послало нам Вашего соотечественника г-на Талбота; поднялся вопрос о приоритете, нужно было отвечать на него; имя моего отца должно было защитить Дагерра; стало неизбежно вывести его из того забвения, в которое оно было погружено; его работы тянулись на протяжении двадцати пяти лет, пришлось это установить; су­ществовал договор о Товариществе, пришлось его предать гласности, пришлось, наконец, выявить, кто был единственный, истинный автор открытия, возбудившего всеобщее восхищение; имя моего отца вос­сияло, словно солнце из густого тумана.
С этого момента я был счастлив, я был удовлетворен; моя цель была достигнута, и я от глубины сердца благодарил г-на Талбота, который и не подозревал о важной услуге, которую он мне оказал...

Я не имею намерения, милостивый государь, преуменьшать честь, приличествующую г-ну Дагерру; я далек от мысли вредить его талантам.
Он внес в изобретение моего отца громадное усовершенст­вование как в отношении быстроты, так и в отношении тонкости полутеней и чистоты линий; это принадлежит ему, но это не изобре­тение, как он заявляет; в получаемом действии может быть только один исходный принцип; этот принцип можно видоизменять, но все эти видоизменения не стоили бы ничего без самого принципа. Впро­чем, я нахожусь с Дагерром в наилучших отношениях и избегаю всего, что могло бы оскорбить его самолюбие; достаточно сказать Вам, милостивый государь, что я хотел бы, чтобы это письмо ос­талось, по крайней мере в настоящий момент, конфиденциальным.

Правительство собирается купить наше изобретение, но, наверное, не даст за него столько, сколько оно стоит. А между тем, от этого зависит все мое будущее. Я владел прекрасным состоянием, но оно почти исчезло на моих глазах, чтобы покрыть громадные из­держки, сделанные моим дядей и отцом; издержки, имевшие целью исключительно какое-нибудь открытие, полезное обществу... Прошу Вас принять уверения в том счастье, которое я испытываю от беседы с Вами, и в самых отличных чувствах, с которыми я имею честь быть,

Милостивый государь,
Вашим нижайшим слугой
Исидор Ньепс...