Привлекло внимание.

[DId2]

 

[DId2]

JD17(с)

В преддверии 9 мая⁠⁠

В стране, где я живу - Латвии - ощущается мощная цензура, не смотря на то, что цензура запрещена конституцией. Люди пересылают друг другу то, что нельзя поставить в соцсети без риска блокировки в лучшем случае, а в худшем - визита из инстанций.

К сожалению, автор этого текста мне неизвестен, но текст очень понравился.

Если бы мне пришлось выступать в Бундестаге, как мальчику Коле, то я, пожалуй сказал такие слова:

- Уважаемые депутаты. Сегодня я увидел чудо. И это чудо называется Германия. Я шел к вам и смотрел на красивые берлинские улицы, на людей, на замечательные памятники архитектуры, и теперь я стою тут, и смотрю на вас. И я понимаю, что всё это чудо. Что вы все родились на свет и живете в Германии. Почему я так думаю? Потому что учитывая то, что ваши солдаты сделали у нас, на оккупированных территориях, бойцы Красной Армии имели полное моральное право уничтожить весь немецкий народ.

Оставить на месте Германии выжженное поле, руины и только параграфы учебников напоминали бы о том, что была когда-то такая страна. Вы вероятно не помните всех подробностей оккупации, но это и не нужно. Я просто напомню вам о том, что солдаты Вермахта и СС делали с советскими детьми. Их расстреливали. Часто на глазах у родителей. Или наоборот, сначала стреляли в папу с мамой, а потом в детей.

Ваши солдаты насиловали детей. Детей сжигали заживо. Отправляли в концлагеря. Где у них забирали кровь, чтобы делать сыворотку для ваших солдат. Детей морили голодом. Детей жрали насмерть ваши овчарки. Детей использовали в качестве мишеней. Детей зверски пытали просто для развлечения.

Или вот вам два примера. Офицеру вермахта мешал спать младенец, он взял его за ногу и разбил его голову об угол печки. Ваши летчики на станции Лычково разбомбили эшелон, на котором пытались вывезти детей в тыл, и потом ваши асы гонялись за перепуганными малышами, расстреливая их в голом поле. Было убито две тысячи детей.

Только за одно то, что вы делали с детьми, повторюсь, Красная Армия могла уничтожить Германию полностью с ее жителями. Имела полное моральное право. Но не сделала.

Жалею ли я об этом? Конечно нет. Я преклоняюсь перед стальной волей моих предков, которые нашли в себе какие-то невероятные силы, чтобы не стать такими же скотами, какими были солдаты Вермахта.

На пряжках немецких солдат писалось «С нами Бог». Но они были порождением ада и несли ад на нашу землю. Солдаты Красной Армии были комсомольцами и коммунистами, но советские люди оказались куда большими и сердечными, чем жители просвещенной религиозной Европы. И не стали мстить. Смогли понять, что адом ад не победить.

Вам не стоит просить у нас прощения, ведь лично вы ни в чем не виноваты. Вы не можете отвечать за своих дедов и прадедов. Но я скажу честно – для меня немцы навсегда чужой, чуждый народ. Это не потому что лично вы плохие. Это во мне кричит боль сожженных Вермахтом детей. И вам придется принять, что как минимум еще моё поколение - для которого память о войне это награды деда, его шрамы, его фронтовые друзья - будет воспринимать вас так.

Что будет потом, я не знаю. Возможно, после нас придут манкурты которые все забудут. И мы многое для этого сделали, мы много что просрали сами, но я надеюсь, что еще не все потеряно для России.

Нам конечно нужно сотрудничать. Русским и немцам. Нужно вместе решать проблемы. Бороться с ИГИЛ и строить газопроводы. Но вам придется принять один факт: МЫ НИКОГДА НЕ БУДЕМ КАЯТЬСЯ за нашу Великую эту войну. И тем более за Победу. И тем более перед вами. Во всяком случае, повторюсь, моё поколение. Потому что мы тогда спасли не только себя. Мы спасли вас от вас самих. И я даже не знаю, что важнее

 

[DId2]

Это был дельфин⁠⁠​

Знаменитый итальянский дайвер Энцо Майорка нырял в море близ Сиракуз со своей дочерью Россаной, которая помогала ему на лодке.
Погружаясь, он почувствовал легкий толчок по спине. Это был дельфин. Энцо понял, что он не хочет играть, а пытался что то сообщить.
Энцо последовал на глубину за дельфином.
На глубине около 12 футов он увидел другого дельфина, попавшего в заброшенную сеть.
Дайвер быстро попросил у дочери нож. За несколько минут они сумели освободить дельфина, который, из последних сил испустил "почти человеческий крик′′ (как выразился сам Майорка).
Дельфин может выдержать под водой до 10 минут, после чего погибает.
Освобожденного, всё еще ошеломленного дельфина Энзо, Россана и другой дельфин вывели на поверхность. А потом неожиданно оказалось: это была самка, которая вскоре родила дельфиненка.
Дельфин - отец сделав круг, подплыл к Энзо, прикоснулся к щеке (как поцелуй) - жест благодарности, и уплыл.
После всего происшедшего Энцо сказал: "Пока человек не научится уважать природу и разговаривать с животным миром, он никогда не узнает свою истинную роль на Земле."

 

[DId2]

Солнечная энергия — это ядерная энергия с безопасной дистанции.

 

[Amalienau]

В Порхове лишивший кота колбасы еж попал на видео

pln-pskov.ru

В Порхове лишивший кота колбасы еж попал на видео.Порхович обнаружил в своем дворе ежа и накормил его колбасой, сообщает газета «Порховский вестник».​

Видео:

https://pln-pskov.ru/flv/1653990303.mp4

 

[Юлия]

@Amalienau, какой еж!

 

[DId2]

Люди традиционной ориентации⁠⁠

Американский консерватор Matt Walsh, работает на Daily Wire вместе с Беном Шапиро, Майклом Ноуелсом, Кандес Оуэнс и другими. На видео эпизод его проекта с вопросом "что такое женщина", который они сделали в укор партии демократов, в последнее время избегающих прямого определения женщины, когда часто люди ссылаются на то, что "они не биологи", чтобы ответить на этот вопрос.

 

[Talamasca]

@DId2, хорошо они отреагировали на вопросы.

 

[DId2]

Везение...

 

[DId2]

Энтомолог Сергей Стороженко в 1996 году открыл вымершее семейство тараканосверчков. В семействе было выделено два рода, которые получили названия от русских эвфемизмов смерти: Dalduba и Vrezalduba.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Daldubidae

 

[Toreador]

@DId2, названия отличные!

 

[DId2]

Издав свой дебютный роман "Здрaвствуй, грусть!", Франсуаза Саган получилa неплохой гонорар за книгу. Во времeна безденежья она обeщала себе первый доход "прогулять по-бешеному".
Ещё она мечтала купить квартирку, но отгоняла эти мысли: зарок есть зарок, надо исполнять.
И вот Франсуаза приехала "кутить" в курортные Онфлер и Довиль. Протратив почти все деньги, пошла игрaть на оставшиеся в казино.
Саган обожала цифры 3, 8, 11. Проигравшись на 3-x и 11-ти, к утру она поставила всё на 8 черное и выиграла 300 тысяч франков.
Допив из горла самое дорогое шампанское, она поехала искать где отоспаться. Говорят, шампанское путает мысли, намерения и дороги. На глаза попался симпатичный особняк, из которого открывался живописный вид. Это была частная семейная гостиница.
Войдя, Саган поговорила с владельцем. Он сожалел, что гостиница переполнена, Франсуаза настаивала, что сильно пьяна и хочет спать. Владелец только пожал плечами, мол, ничего не поделаешь. Франсуаза спросила сколько стоит дом? Владелец ответил: "200 тысяч", на что Саган открыла саквояж, вывалила на стойку 300 тысяч и заявила заплетающимся голосом, что уже не хочет комнату, а покупает всю гостиницу.
Хозяин только и смог спросить: "A что делать с постояльцами?" Покупательница великодушно разрешила им остаться на лето, а особняк она заберет осенью.
Франсуаза Саган провела почти всю жизнь в этом доме, называла его "Дом моего сердца". Сегодня это дом-музей писательницы.

 

[Toreador]

@DId2, повезло в казино, и с толком вложила все. )))

 

[Martin]

Подняли,и с улыбочкой!

 

[DId2]

GHedgehog(c)
Как стать богиней?

Вместо эпиграфа анекдот:

Христианин хвастается перед евреем:
— Мой сын поступил в семинарии
— А зачем?
— Он потом станет священником, или даже епископом!
— А потом?
— Ну, возможно будет Папой Римским.
— А что потом?!
— Ну, потом ничего. Ты хочешь, чтобы он стал Богом?
— Почему нет? У одного еврейского мальчика это вышло.

Героиня нашей истории
Это я к чему? А, да Кэтлин Мэри Дрю-Бейкер. Родилась в 1901 в Ланкашире, выросла и стала альгологом. Нет, это — не то что вы подумали, а биолог изучающий водоросли. Понятно, что это не та карьера, о которой мечтают заботливые матери для своих добропорядочных дочерей, но девочка очень хотела. Дело в том, что она полюбила эти растения ещё в детстве, когда ездила с родителями в приморский английский городок и видела, как там, словно из ниоткуда появлялись огромные полотнища водорослей. Их волнами приносило словно из глубин моря и они покрывали собой всю поверхность. Для местных жителей — это событие являлось буквально манной небесной. Каждый раз, когда происходило что=то подобное, они собирают водоросли с поверхности, после чего добавляют их в хлеб, делают салаты, супы. Короче, экономим на обычных продуктах. А вот для купальщиков — это жуткая проблема, ни тебе поплавать, ни просто ножки помочить.

Вот как тут помочить ножки, когда вокруг плавает такое?
Но Кэтлин оказалась настолько очарована загадкой появления этих полотнищ и самими огромными водорослями, что тут же заявила родителям о своём желании стать биологом. И ей это удалось. Она поступает в университет Манчестера на бесплатное место (ребята, для девушки в те времена тотального патриархата — это просто немыслимая заслуга). В 1922 году она стала первой женщиной в Англии, которая окончила университет с отличием. Затем получила степень магистра, а через 15 лет стала доктором наук. И всё это время она изучала свои любимые водоросли. Поэтому неудивительно, что среди альгологов она стала супер-рок-звездой, написав зубодробительную монографию о том, что вся классификация водорослей, существовавшая до этого времени, должна быть спущена в унитаз, так как там всё перепутано, неправильно и вообще устарело. Для многих изучающих водоросли эта книга стала чуть ли не второй библией. Однако, количество водорослеведов в мире — довольно мизерно, так что статус «рок-звезды» оказался несколько нишевым. Впрочем, Кэтлин к этому и не стремилась.

А выглядела она вот так
А ещё в период написания своей книги она перестала быть профессором. Причина банально, но заковыриста. Она встретила любовь всей своей жизни и вышла замуж. Что? Конечно же, нет, она не оставила свою любимую работу ради какой-то там семьи и любимого. Просто выяснилось, что после свадьбы в дело вступило государственное регулирование. Руководство университета было вынуждено отказать ей в должности профессора. Это просто не было прописано в самих английских законах. По ним работать на самостоятельной должности замужняя женщина просто и тупо не могла. Она должна была заботиться о муже, детях и домашнем быте. Поэтому спасибо за годы работы, до свиданья, мы вам перезвоним. Нам очень жаль с вами расставаться, но увы, против закона не попрешь. Все, что она смогла добиться — должность неоплачиваемого сотрудника. На это университет пошел с радостью. Она продолжала заниматься любимым делом — изучать водоросли, участвовать в семинарах и самое главное — пользоваться лабораторией. Правда денег за это ей не платили, но ей этого и не надо было.

Это чтобы вы не забыли, как выглядят водоросли
В качестве объекта для своего научного интереса она взяла те самые водоросли, которые когда-то заставили её влюбиться в науку. Да, те самые огромные полотнища, которые изредка приплывали к берегам Англии и так сильно поразили её в детстве. Ей хотелось все-таки докопаться до причин, по которым они вот так внезапно появлялись на пляже, словно брались из неоткуда. Она ездила в экспедиции, общалась с коллегами и продолжала изучать то, как же размножаются эти странные растения. И вот в 1949 году она поняла, что уже достаточно накопала информации и написала в журнал Nature о жизненном цикле красных водорослей Porphyra umbilicalis. Конец!!!!

А нет, стоп! Вот новые декорации для нашей истории!
А теперь, на нашей волшебной машине времени и пространства переносимся в Японию, чуть раньше, чем Кэтлин написала свою статью. После войны страна оказалась... ну, где-то на самом дне социального и экономического развития. Население в экзистенциальном кризисе, подавленная мораль, полное отсутствие смысла жизни, разбитые мечты и планы на богоизбранность. Никакого обещанного Императором возвышения. Но что ещё хуже, военная индустриализация и милитаристический рывок дал мощное загрязнение побережья. Всё это заполировало серией сильных тайфунов и привело к смертельному удару по пищевой индустрии страны. Ведь как это было?

Примерно так это выглядело, выглядит и будет выглядеть.
Каждый год фермеры втыкали бамбуковые шесты в дно, тянули между ними сетки и садились ждать у моря... но не погоды. Ждали они урожай так называемой «травы счастливчика». Это растение называли так, потому что в процессе возделывания и добычи все зависело исключительно от удачи. Был не очень большой шанс, что на этих шестах появятся тонкие нитки, потом они, если повезёт, превращались в длинные зелёные полотнища. После этого полотнища аккуратно снимались, сушились и в результате становилось тем, что японцы называют нори. Да, тем самым нори, в которые японцы заворачивают все что нашли неподалеку и которые вместе с рыбой и рисом являются важнейшим столпом японской кухни. По сути, это буквально второй хлеб для Страны Восходящего Солнца.

Ну, вдруг вы не помните, как они выглядят?
Откуда они берутся — никто не знал и даже особо не задумывались об этом вопросе. Водоросли просто появлялись на этих бамбуковых шестах словно из ниоткуда. Может быть приносили течения, или их привозил морской дракон, духи бросали в сетку зародыши, боги разбрасывали семена или что-то подобное. Но никто не пытался разобраться в этом вопросе. Окружённая водой со всех сторон Япония не особо нуждалась в этих знаниях. Казалось, что подобная трава буквально неисчерпаема. Нет водорослей возле этого берега, значит, возьмём в другом районе — там то они точно будут. Но теперь — всё пропало. Раньше выращивание водорослей было делом случая, а сейчас их банально не осталось нигде на всем побережье. Сюрприз-сюрприз, но нори оказались очень уязвимы к радиации. И вот в 1948 году такой важной водоросли вокруг Японии не осталось вообще. Да, где-то на складах еще находились сушёные запасы. Но насколько их хватит? И что будет потом, откуда брать замену? Вот это вопросы, на которые японская нация не была еще готова ответить.

Книга об этих важных водорослях
И вот в этой безрадостной обстановке Сакете Сегава — обычный японский преподаватель ботаники получает от своего друга по переписке письмо. В которой этот приятель, среди прочего, говорит — вы знаете, тут вот моя статья в журнале скоро выходит, может быть, вам будет и не очень интересно, но вы все равно прочитайте и скажите своё мнение. Буду очень благодарна. Да, да, этим другом был Альберт... в смысле Кэтлин Мэри Дрю-Бейкер. Она описала водоросли того же рода Porphyra, что и «трава игрока». Прочитав эту статью Сакете понял, что боги только что подкинули ему золотой самородок... да что уж там — целую огромную золотую гору, инкрустированную алмазами, в которые вставили платиновые пластины. Перед ним лежало то, что сможет спасти всю страну от голода! Дело в том, что Кэтлин выяснила, как размножаются эти чёртовы нори, так нужные сейчас пищевой промышленности Японии. Оказывается, что мелкие водоросли в виде крошечных шариков, которые все считали совершенно другим видом водорослей, на самом деле — просто споры Porphyra. Зрелые Porphyra летом раскидывают эти шарики по всему морю, а те собираются в виде розового илистого налёта на ракушках, где и паразитируют всю осень. Зимой этот розовый ил даёт новый вид спор, которые вновь отправляются в плаванье и порождают длинные зелёные нити. А вот они уже цепляются за бамбуковые палки и превращаются в те самые полотнища нори. То есть вместо того чтобы тупо ждать и думать «что случилось с водорослями», у японцев внезапно появилось решение.

Мемориал в честь ученой
Сегава провёл серию экспериментов по этой статье и понял, что да... Это работает. Теперь японцы могли засеивать спорами специально выведенные ракушки, а затем ждать, пока этот розовый ил не перейдёт на следующую стадию. Никакой удачи. Только чистая наука. Он написал эту радостную новость Кейтлин. Та была счастлива, что её открытие смогла помочь Японским рыбакам, однако до полного решения «водорослевого вопроса», она к сожалению не дожила. Работа в Японии продолжилась без нее. Чисто научный подход. Определялись необходимые условия для роста спор, выбирались оптимальные размеры спор, выбирались наиболее приспособленные особи. Началась банальная и уже не такая интересная селекция. Индустрия по производству нори, которая в начале 50-тых годов стояла буквально на пороге смерти, со статьёй английской женщины с детства увлеченной водорослями вдруг получила мощный буст и превратилась в многомиллионный бизнес. Она буквально спасла сотни тысяч людей от голода и безработицы. И таким образом малоизвестная на родине женщина, в Японии стала героиней.

Ежегодное собрание поклонников этой женщины возле её обелиска.

Настолько героиней, что ей поставили обелиск возле берега океана. Её день рождения стал государственным праздником. Она действительно спасла целую страну от кризиса. 14 апреля ей поставили святилище в местечке Уто, куда ходят молиться люди. Что вы спросили? Да, действительно. Святилище. Ей дали титул «Матери возделанного моря» и объявили... официальной богиней-покровительницей водорослей — одной из Ками. Её новый статус признало всё синтоистское общество. Нет, понятно, что Ками в этой религии миллион и еще десяток. Но все равно, согласитесь, не каждому выпадает такая честь. Считается, что молитвы ей особенно сильно действуют возле водорослевых ферм. Так что... ты можешь не быть профессором, но способна с лёгкостью стать морской богиней. Главное, заниматься любимым делом. И любить водоросли.

 

[DId2]

«Бус» в словах типа «автобус» и «троллейбус» — это лингвистический курьез⁠⁠
Если взять, допустим, слово «автомобиль», то оно легко раскладывается на составные части. И обе получившиеся части совершенно прозрачны. «Авто» — это значит «сам». Мобиль — «движущийся». Самобеглая коляска, в общем.

Но если мы попробуем по такому же принципу разложить на составные части слово «автобус», то у нас получится какая-то ерунда. С «авто» все понятно, но «бус» ни с латинского, ни с греческого никак не переводится.

Между тем что-то это словечко должно означать. Ведь оно используется еще и в названии другого вида общественного транспорта — троллейбус. «Троллей» — это от английского слова trolley, обозначающего трамвайный вагон. А «бус» опять остается без перевода.

Кстати, есть еще и аквабус — речное такси. Аквабусы ходили лет десять назад по рекам Санкт-Петербурга, было четыре маршрута. Но к 2015 году они все закрылись из-за нерентабельности.
Так откуда взялся этот загадочный бус и что он все-таки означает?

Если посмотреть внимательнее на все слова, где нам встречается «бус», то мы видим, что они относятся к сфере общественного транспорта. Грубо говоря, именно такая семантика в «бус» и заложена. Он дает понять, что перед нами средство общественного транспорта.

А появился этот корень именно с таким значением, благодаря… лингвистическому курьезу. Потому что изначально он был просто латинским суффиксом дательного падежа!

В 1826 году во французском Нанте предприимчивая отставной военный Станислас Бодри открыл баню и организовал многоместный экипаж, чтобы доставлять туда клиентов. Экипаж шел по городу с остановками, на этих остановках садились люди, которым хотелось попасть в баню. Баня собственно и была конечной остановкой.

Через какое-то время Бодри обнаружил, что часть пассажиров до бани вообще не доезжают. Они просто пользуются его транспортом, чтобы проехать пару-тройку остановок и сойти.

Другой бы стал возмущаться и придумывать, как ликвидировать эту вольницу. А Бодри сразу сообразил, что ему без разницы — доедут пассажиры до бани или нет. Деньги-то за билет они уже уплатили. Более того, такие общественные перевозки выгодны сами по себе.

Бодри получил патент, заказал несколько многоместных экипажей и запустил их по городу. Назвал он свой общественный транспорт voiture omnibus. Первое слово по-французски собственно и означало карету, а второе было очень интересным.

Перед нами латинское слово omnes («все»), поставленное в дательный падеж. Omnibus в переводе с латыни значит — всем, для всех. Образует дательный падеж в данном случае суффикс bus.

Омнибусы, как стали называть это транспортное средство, быстро прижились и стали очень популярны. Весь девятнадцатый век по улицам европейских городов катались омнибусы.

Источник: Литинтерес

 

[DId2]

Второй шанс Бенджамина Спока

В начале 1998 года жена знаменитого педиатра Бенджамина Спока Мэри Морган обратилась через газету Times с призывом к нации: "Помогите оплатить лечение доктора Спока! Он заботился о ваших детях всю жизнь!"
Состояние здоровья Спока внушало врачам опасения, а сумма в медицинских счетах переваливала за 16 тысяч долларов в месяц.
Мэри надеялась, что ее призыв будет услышан: ведь популярность врача-педиатра Спока, согласно опросам, превышала популярность американского президента.
Но репортеры тут же набросились на Мэри: "Скажите, а почему вы не обратились с этой просьбой к сыновьям доктора?"
Мэри потупила глаза. Разумеется, она обращалась неоднократно. Но честно говоря, ей совершенно не хотелось озвучивать то, что ей ответили. И старший сын мужа Майкл, сотрудник Чикагского университета, и младший Джон, владелец строительной компании в Лос-Анджелесе, заявили, что не готовы финансировать лечение отца - пусть о нем позаботится государство.
Сыновья посоветовали Мэри отдать Спока в дом престарелых. Она горько усмехнулась: доктор посвятил жизнь тому, чтобы научить родителей понимать своих детей и обращаться с ними, а на самом деле нужно было учить взрослых американцев заботиться о пожилых родителях.
80% американцев считают совершенно нормальным выкинуть из своей жизни несчастных стариков в дома престарелых: ведь там профессиональный уход и все такое. Нет, Мэри никогда не отдаст своего Бена в подобный пансионат.
...Когда в 1976 году 34-летняя мисс Морган вышла замуж за 73-летнего Спока, коллеги по институту детской психиатрии, где работала Мэри, были потрясены. Всем было понятно, что это брак по расчету. Разведенная молодая женщина с ребенком облапошила доверчивого немолодого известного доктора, позарившись на его деньги и имя.
Заочно Мэри познакомилась с доктором Споком когда родила дочь Вирджинию. Мэри буквально выучила советы врача наизусть. И вот спустя несколько лет они встретились в Сан-Франциско. Мэри организовала лекцию Спока в институте детской психиатрии. В ее обязанности входила встреча Бенджамина в аэропорту.
Мэри, чей рост едва дотягивал до метра пятидесяти, выбрала туфли на самом высоком каблуке. Из-за невысокого роста она часто носила обувь на каблуках, даже приноровилась бегать в ней как в спортивных тапочках, что на работе ее прозвали "малышка-акробатка". В аэропорту она стояла с табличкой "Доктор Спок" в толпе встречающих.
До этого Мэри несколько раз видела его по телевизору, но все равно удивилась: двухметровый гигант, подтянутый, весьма интересный и моложавый подошел и скромно представился: "Я доктор Спок".
Внимательные добрые глаза смерили невысокую фигурку Мэри и ее двенадцатисантиметровые каблуки: "А вы точно не упадете?"
Он бережно взял ее за локоть, словно поддерживая: "Давайте знакомиться. Как вас величать?" Мэри почему-то растерялась и выпалила:"Малышка-акробатка..."
Он засмеялся безудержным ребяческим смехом и сразу стал похож на озорного мальчишку: "Это замечательно, что в вас еще жив ребенок! Я, как врач, вам это говорю".
Когда настало время лекции, доктор Спок преобразился: корректный, строгий, сдержанный и безупречный. Сидя в первом ряду, Мэри иногда ловила его внимательный взгляд на своем лице. В один момент ей показалось, что он даже подмигнул ей. В голове мелькнула шальная мысль: а что если... Нет, она даже думать себе запретила об этом.
Когда наступил день его последней лекции Мэри пришла с букетом и большим пакетом, в котором был подарок для доктора Спока. Будучи человеком благодарным и воспитанным, она очень хотела подарить доктору шутливый презент, но переживала: вдруг ее подарок обидит его?
Немного нервничая, она затолкала подарок под свое кресло в лекционном зале. Успокаивала ее мысль, что это их последняя встреча. Она просто отдаст подарок и они никогда больше не увидят друг друга. Завтра он уедет из Сан-Франциско, а потом и не вспомнит ее. Мало ли малохольных он видел за свою жизнь?
После лекции Мэри вручила Споку букет алых роз и поблагодарила его за интересные лекции, а потом тихонько сказала: "У меня для вас есть подарок. Только пожалуйста не сердитесь на меня!"
Бенджамин смутился, достал из пакета большую коробку и надорвал оберточную бумагу. "Это для меня? Вот это сюрприз!" - только и сказал доктор. В коробке находилась игрушечная железная дорога, с поездами, вагончиками, станциями, рельсами, семафорами, дежурными...
Изображение использовано в иллюстративных целях, из открытых источников
В тот же вечер, галантно пригласив Мэри в ресторан на ужин, доктор Спок спросил: "Но как вы догадались? Вы умеете читать мысли?"
Оказалось, что он в детстве мечтал именно о такой железной дороге. Но к сожалению, его мечте не суждено было сбыться. Старший из шести детей, Бен твердо усвоил: подарки должны быть полезными.
Отец Бена, мистер Бенджамин Спок, был юристом, работавшим в управлении железных дорог, а мать Милдред - домохозяйкой. К праздникам дети получали пижамы, варежки и ботинки. Игрушек в доме не водилось: их в многодетной семье считали непозволительной роскошью. Девятилетний Бен для младшего брата выпиливал из дерева лодочки, машинки, человечков и они увлеченно играли (пока мать не видела).
Отец пропадал на работе, Милдред воспитывала детей одна. Она старалась применять для воспитания своей ватаги руководство доктора Лютера Эмметта Холта. Холт утверждал: "Детям необходимы полноценный ночной отдых и много свежего воздуха".
Здравая мысль была доведена Милдред до абсурда: отбой в 18:45, сон на неотапливаемой веранде круглый год, при том, что в штате Коннектикут температура зимой до минус десяти градусов!
На маленькой кухне Милдред составила и вывесила список продуктов которые были полезны (молоко, яйца, овсянка, печеные овощи и фрукты) и которые запрещены сладости, выпечка, мясо).
На каждом шагу Бен, ставший нянькой для младших братьев и сестер, натыкался на запреты: занятия спортом вредны для суставов, танцы способствуют раннему возникновению интересов к противоположному полу, в гости к друзьям - нельзя. За малейшую провинность Милдред наказывала подзатыльником или ремнем. При этом мать была фанатичной пуританкой и требовала от детей полного подчинения.
На младших курсах медицинского колледжа Йельского университета сам ректор не один час уговаривал миссис Спок разрешить Бену войти в университетскую команду по гребле. Высокий, крепкий, спортивный Бен мог добиться немалых успехов и Милдред, скрепя сердце, дала разрешение.
Когда Бен, в составе команды гребцов в Париже на Олимпийских играх 1924 года, завоевал "золото", мать презрительно хмыкнула: "Подумаешь, медаль!" и больше никогда об этом не сказала ни слова.
Бен настолько привык чувствовать себя ничтожеством, что влюбился в первую попавшуюся на его пути девушку, проявившую к нему интерес. Симпатичная темноволосая Джейн Чейни, дочь адвоката, благосклонно слушала как Бен рассказывал о соревнованиях, о том что синяя гладь моря сливается с горизонтом, о том как важна работа и понимание в команде. Джейн уважительно посмотрела на бицепсы симпатичного парня: "Ничего себе, вот это мускулатура!"
Милдред восприняла пассию сына в штыки. Но не на ту напала. Заносчивая и своевольная Джейн в упрямстве могла соперничать с будущей свекровью. В 1927 году Бен и Джейн поженились к неудовольствию Милдред.
"Женись - это не самое худшее в жизни, некоторые вообще попадают на электрический стул!" - прокомментировала мать.
В начале тридцатых Бен открыл свою первую частную практику в Нью-Йорке. Трудные это были времена: разгар Великой депрессии, миллионы безработных, рухнувшие на сорок процентов зарплаты, искусственно взвинченные цены. У доктора Спока пациентов было хоть отбавляй.
В его приемной толпилось всегда по пятнадцать человек, когда у коллег - по два-три человека. Весь секрет был в том, что Бен брал на десять долларов за прием, как коллеги, а семь. Джейн злилась: "К чему эта благотворительность?!"
Содержать семью было непросто: с семи утра до обеда Бен был на приеме, а до девяти вечера мотался по вызовам. Приходя домой он еще успевал отвечать на звонки до полуночи: что делать если малыш чихнул, срыгнул и т.д.
Вскоре родился их первенец. Но, к сожалению, роды у Джейн начались преждевременно, и ребенок прожил лишь сутки. Радости молодых родителей не было предела, когда в 1932 году появился Майкл.
Подруги завидовали Джейн: "Тебе повезло. Твой муж - педиатр!" Но видимо, нет пророка в своем отечестве. Джейн воспитывала Майкла по собственной методике и Бену это напомнило кошмар его детства.
Майкл был отселен в детскую и заходился плачем, Бен бросался к ребенку, а Джейн перегораживала вход в комнату со словами: "Его нельзя баловать!"
В своей знаменитой книге "Ребенок и уход за ним" Спок напишет: "Матери иногда способны на поразительную жестокость по отношению к собственному ребенку".
В жене Бен узнавал собственную мать: самодурство, упрямство и раздражительность. Если у малыша болел живот, Бен рекомендовал ему рисовый отвар, а вечером Джейн гордо докладывала, что поила ребенка морковным соком, что по ее мнению, было " гораздо полезнее".
Если он не велел кутать малыша, то Джейн все делала в точности до наоборот: надевала на него сто одежек. Если Майл простужался, то виноват был в этом Бен.
Бен счел за лучшее не вмешиваться в воспитание сына. Помимо практики он начал преподавать. К концу первого класса школы выяснилось, что Майкл необучаем: он не мог понять, чем отличаются буквы "п" и "б", "д" и "т"... В сотый раз тщетно объясняя разницу между буквами, доктор Спок обратился к детскому психиатру. Тот вынес вердикт: "У мальчика дислексия и он должен учиться в специальном учебном заведении..."
Бен перевел ребенка в особенную школу и тщательно скрывал этот факт от коллег. Через пару лет дислексия Майкла почти исчезла, но характер стал злым и колючим. Отчуждение между Майклом и родителями росло.
Когда издатель Дональд Геддес, отец маленького пациента Бена, предложил Споку написать книжку для родителей, тот растерялся: "Я не писатель!"
ональд подбодрил его: "Я не требую от тебя ничего сверхъестественного! Напиши просто практические советы. Издадим небольшим тиражом..."
Геддес планировал издать книгу максимум в десять тысяч экземпляров, а продал семьсот пятьдесят. Книгу немедленно перевели на тридцать языков. Послевоенное поколение родителей, уставшее от ограничений и жестких правил, приняло книгу доктора Спока как новую Библию, а критики назвали ее "бестселлером всех времен и народов".
До этого педиатры рекомендовали туго пеленать детей и кормить строго по часам. Доктор Спок писал: "Доверяйте себе и ребенку. Кормите его тогда, когда он просит. Берите его на руки, когда он плачет. Дайте ему свободу, уважайте его личность!"
В тот год, когда вышла книга, у Бена родился второй сын - Джон. Но увы, отношения с Джоном тоже не сложились. Джейн, как и в случае с Майклом, отстранила его от воспитания: "Поучайте чужих детей, а я знаю, что лучше для ребенка".
Спока печатали популярные журналы, приглашали на телевидение. Доктор Спок тратил большие суммы на благотворительность. Однажды во время прямого эфира в студию ворвался человек: "Младший сын Спока покончил с собой!"
К счастью, сообщение было ложным. У семнадцатилетнего Джона были проблемы с наркотиками и его откачали. После выписки из больницы Джон заявил, что не будет жить с родителями: "Вы мне осточертели!"
Возраст был тому виной или характер? Вечно отсутствующий молчаливый отец и крикливая, раздраженная мать ему не казались авторитетом. Джон ушел из дома, а Джейн пристрастилась к выпивке. Грузная и располневшая, она с утра до вечера готова была пилить Бена. Несколько раз доктор Спок отправлял ее лечиться в лучшие клиники, но напрасно.
Алкоголизм и депрессия Джейн прогрессировали. Семейная жизнь рушилась. Супруги приняли решение расстаться в 1975 году. После развода Джейн утверждала, что это она надиктовала доктору Споку его гениальные мысли для книги. Он оставил Джейн квартиру в Нью-Йорке , помогал деньгами. Сиделки ей были теперь куда нужнее мужа.
...И вот теперь, сидя в ресторане с молодой женщиной по имени Мэри Морган, доктор Спок, вдруг спросил ее: "Вы, конечно, замужем?"
Мэри задумчиво посмотрела в окно: "Одна. А вы, конечно..." - "Нет, я разведен".
Они прожили с Мэри двадцать пять лет в любви и согласии. Из них двадцать два года они провели... на яхте. Их плавучий дом дрейфовал зимой в окрестностях Британских Виргинских островов, а летом в штате Мэн.
К своему удивлению, Мэри обнаружила в своем немолодом муже множество необыкновенных черт. Этот старик в джинсах многого был лишен в своей жизни. Она смеялась: "Ты не-до-жил!" Молодая жена разделила его увлечение морскими путешествиями.
Ее дочь Вирджиния пыталась урезонить мать: "Вы оба сошли с ума! В такую погоду в море!" Но Бен был прирожденным капитаном и Мэри с ним было совсем не страшно. В 84 года Спок занял 3-е место в соревнованиях по гребле.
Она подарила ему вторую молодость, более счастливую, чем первая. Когда он стал немощным, она не отдала его в дом престарелых, а ухаживала сама, как за ребенком. Доктор Спок прожил девяносто четыре года и умер 15 марта 1998 года.

Источник: https://zen.yandex.ru/media/doktor_onlain/vtoroi-shans-bendjamina-spoka-6289da02eaa26026f3b65e66?&

 

[DId2]

 

[DId2]

 

[DId2]

Филимон Пупер(с)

Объявился однокурсник, с которым не было связи лет 20, если не больше. Набрел в интернете на мои байки и догадался, что я – это я. Выбрали с ним время, чтобы поностальгировать, устроили видеоконференцию с бутылочкой по каждую сторону монитора.
– Как сам-то? – спрашиваю. – Как дети, как Оленька?

Оленька – это Володина жена, тоже с нами училась. У них была такая любовь на старших курсах – стены тряслись. В буквальном смысле тряслись, соседи по общежитию свидетели.

– Сам в порядке. Дети молодцы, внуков уже трое, четвертый запланирован. А Оленька умерла.
– Ой, извини пожалуйста, не знал.
– Ничего, это в целом позитивная история. Жили долго и счастливо и всё такое. Она когда заболела, сын еще в девятом классе учился, дочка в шестом. Они у нас поздние, мы сначала купили квартиру, а потом их завели. Проверялась всегда как по часам, маммограммы, анализы и всё, что положено. Оля вообще очень организованная. Вела дневник всю жизнь напролет, начиная класса с восьмого. От руки, в таких толстых тетрадях с пружинами. Закупила этих тетрадей штук 100 или 200 и каждый день что-то записывала. Ну, не каждый, но раз в неделю точно.

Ну вот, проверялась-проверялась и вдруг – опаньки, сразу третья стадия. Сделали МРТ – там еще и метастазы, то есть четвертая. Операцию делать бессмысленно, прощайтесь. Мы, конечно, туда-сюда, в этот диспансер, в тот, в Германию, в Израиль. В Израиле такой русский доктор, говорит: «Вылечить я ее не могу, поздно, но продлить жизнь попробую. Хотите?». Как в гостинице с почасовой оплатой: «Продлевать будете?» – «Будем» – «На сколько?» – «На все!».

Есть, говорит доктор, протокол химиотерапии, совершенно новый, только-только прошел испытания. Капельница адского яда раз в три недели. По цене, конечно, как Крымский мост. Сколько времени делать? А всю оставшуюся жизнь, сколько организм выдержит. Выдерживают кто год, кто два, больше четырех пока не получалось. Химия всё-таки, не витаминки.

Подписались мы на эту химию. Позже оказалось, что в Москве ее тоже делают, и даже бесплатно, по ОМС. Надо только найти правильного врача и уговорить. Но действительно совсем не витаминки. Понятно, почему люди долго не выдерживают. В сам день капельницы самочувствие нормальное. На второй день плохо. А с третьего по седьмой – только бы умереть поскорее. Тошнит аж наизнанку выворачивает, болят все органы и даже кости, вдохнуть невозможно, ломит все суставы, все слизистые воспалены и кровоточат, ни сесть, ни лечь, ни поесть, ни попить, ни наоборот. А потом две недели вроде ничего, до следующей капельницы.

И вот в таком режиме она прожила не год, не два, даже не четыре, а почти одиннадцать. На ней три диссертации написали, врачи приезжали посмотреть из других городов – уникальный случай. Плакала, что не увидит, как Юрка школу закончит, а он успел институт кончить, жениться и двух детей завести. И Юлька кончила институт и вышла замуж еще при маме. Мы с Оленькой полмира объездили, на всех театральных премьерах были и всех гастролях. Раньше-то всё откладывали, копили то на ремонт, то на будущие машины-квартиры детям, а тут мне стало плевать на деньги. Есть они, нет их – я мужик, заработаю. Хочешь в Париж – поехали в Париж. Надо только подгадать, чтобы улететь на восьмой-девятый день после капельницы, а вернуться к следующей. И маршрут выбирать без физической нагрузки. На Килиманджаро нам было уже не подняться, но на сафари в Кению съездили. Там нормально, машина везет, жирафы сами в окно лезут.

– Володя, – спрашиваю, – как ты думаешь, почему Оля так долго продержалась, а другие не могли? У других ведь тоже дети, всем хочется побыть с ними подольше. Просто повезло или что?
– Повезло, конечно. Плюс правильный образ жизни, был хороший задел здоровья до начала химии. Но главное – это ее дневник. Она же ответственная, любое мелкое дело надо довести до конца. Когда начались химии, в очередной тетради оставалась где-то четверть пустых страниц. И когда она плакалась, что больше не может, от следующей химии откажется, что лучше умереть, чем так мучиться, я уговаривал: «Вот допиши эту тетрадь до конца, и тогда я тебя отпущу, умирай на здоровье». А тетрадь всё не заканчивалась и не заканчивалась, так и оставалась исписанной на три четверти.
– Как это?
– Помнишь, был такой рассказ «Последний лист»? Там девушка решила, что умрет, когда упадет последний лист плюща за окном. А он всё не падал, и она тоже держалась и в конце концов выздоровела. А потом узнала, что этот последний лист не настоящий, его художник нарисовал на стене.
– Помню, мы этот рассказ проходили в школе по английскому.
– Мы тоже. Ну вот, я решил: чем я хуже того художника? Устрою ей тоже последний лист. Стал потихоньку вставлять чистые листы в конец тетради. А исписанные из середины вынимал, чтобы тетрадь не казалась слишком толстой и всегда было три четверти исписанного, четверть пустого. Она постепенно догадалась, что тут что-то нечисто, но не стала ничего выяснять. Восприняла это как маленькое чудо. Так и писала эту последнюю четверть тетради одиннадцать лет.

– Володь, слушай… Я ж типа писатель. Мне очень интересно, что люди чувствуют, когда смерть так близко. Что там было, в этой тетради?
– На эту тему ничего. Если читать, вообще не догадаешься, что она болела. Писала про Париж, про жирафов. Что у Юльки пятерка, а Юрка, кажется, поссорился с девушкой. И какой-нибудь рецепт супа из брокколи.
– Можно я эту историю выложу в интернете?
– Валяй.
– Только, понимаешь, люди сейчас не любят негатива. Хотят, чтобы все истории хорошо заканчивались. Давай я не буду писать, что она умерла? Как будто мы с тобой разговаривали не сейчас, а когда Оля была еще жива. Закончу на том, что ей исполнилось 57, а что 58 уже никогда не исполнится, умолчу.
– А какая разница? Что, если не писать, что она умерла, люди будут думать, что она бессмертна? Читатели не дураки, поймут, что это всё равно история со счастливым концом.
– Не понимаешь ты, Володь, принципов сетевой литературы. Но дело твое, напишу как есть.

Вот, написал. Посвящаю этот рассказ светлой памяти О.А.Ерёминой.