Кофе: этимология
"Въ знатнѣйшихъ городахъ ихъ, вездѣ въвелся обычай, созывать гостей, для питья черной ухи изъ жженыхъ бобовъ приготовляемой. Уха оная обыкновенно у нихъ называется кофемъ."
(Стефан Савицкий, перевод романа Л. Хольберга "Подземное путешествие Нильса Клима", 1762).
Одно из первых упоминаний о кофе в России относится к 1665 году, когда придворный лекарь Сэмюэль Коллинз прописал царю Алексею Михайловичу:
«Варёное кофе, персианами и турками знаемое, и обычно после обеда, изрядно есть лекарство против надмений (так называли вздутие живота), насморков и главоболений».
Но первым, кто разглядел в кофе не лекарство, а удовольствие, стал его сын, Пётр. Распробовал он его в Голландии и принялся открывать этот дивный новый горьковато-пряный мир своим соотечественникам.
Во время открытия Кунсткамеры в 1714 году он приказал «…не только всякого пускать сюда даром, но если кто приедет с компаниею смотреть редкости, то угощать их на мой счет чашкою кофе либо рюмкою водки…», а с 1718 года кофе стал обязательным атрибутом на балах и празднествах. В 1724 году, когда по указу Петра в Петербурге появились первые трактиры, там тоже обязательно подавали кофе, либо без добавок, либо с медом, шоколадом или сахаром, украшая взбитыми сливками — по-венски.
В начале XIX века под Аустерлицем с кофе познакомились русские солдаты: «Они полюбили немецкий кофе, называя его кава. Здесь оно обыкновенно с примесью картофеля и цикория, подслащается сахарною патокою. Таким-то кофе потчевали наших вместо завтрака, поставив по числу людей соответствующее количество кружек; но употребление кружек солдатам не понравилось, они требовали суповую чашку, влив в нее с гущей весь этот взвар и накрошив туда ситного хлеба, хлебали кофе ложками, как щи, многие примешивали туда лук и подправляли солью. Очень довольные этой похлебкой они часто просили изумленных немок подбавить им еще этой жижицы…».
А по мере того как в состав России входили территории на юге, о кофе узнавали донские и кубанские казаки, служившие на границе. Они переняли у соседей джезвы для варки кофе, переименовали их в "турки", и стали пить "кофий" по-турецки, с каймаком (густыми жирными сливками) или со специями - кардамоном и черным перцем.
Тем не менее, напиток ещё долго не шёл в народ. Импорт чая в Россию до самой революции превышал импорт кофе в десять раз. Особенно медленно принимали всё новое крестьяне. Складывались поговорки: «Чай проклят на трех соборах, а кофе на семи», «Картошка проклята, чай двою проклят, табак да кофе трою», «Кто кофе пьет, того Бог убьет». Ещё в начале XX века деревенские старики и старухи утверждали, что все беды - от чая. Что уж говорить про кофе. Можно сказать, что свое постоянное место на русской кухне он твёрдо занял только к XXI веку.
Слово "кофе", как и сам напиток, пришло к нам из Европы (нем. "Kaffe", фр. "café", нидерл. "koffie"). Первое время говорили и в мужском роде, и в среднем, и склоняли, и не склоняли. Мужской род, по-видимому, закрепился из-за варианта "кофий", а может, потому что это "напиток - он", а может, потому что мужского рода это слово в европейских языках. Точно уже не сказать.
В Европу слово попало из турецкого "kahve", а туда из арабского قَهْوَة [qahwa]. И тут мнения об исходном слове делятся на две основные версии. Либо изначально это было слово ق ه ي [q-h-y] с семантикой насыщения, которое означало "вино", либо название было дано по провинции Каффа в Эфиопии, откуда напиток родом. В пользу последней версии говорит то, что в этой Каффе кофе называют [bun] - для них ведь это не "напиток из Каффы", а своё родное зелье.
"Въ знатнѣйшихъ городахъ ихъ, вездѣ въвелся обычай, созывать гостей, для питья черной ухи изъ жженыхъ бобовъ приготовляемой. Уха оная обыкновенно у нихъ называется кофемъ."
(Стефан Савицкий, перевод романа Л. Хольберга "Подземное путешествие Нильса Клима", 1762).
Одно из первых упоминаний о кофе в России относится к 1665 году, когда придворный лекарь Сэмюэль Коллинз прописал царю Алексею Михайловичу:
«Варёное кофе, персианами и турками знаемое, и обычно после обеда, изрядно есть лекарство против надмений (так называли вздутие живота), насморков и главоболений».
Но первым, кто разглядел в кофе не лекарство, а удовольствие, стал его сын, Пётр. Распробовал он его в Голландии и принялся открывать этот дивный новый горьковато-пряный мир своим соотечественникам.
Во время открытия Кунсткамеры в 1714 году он приказал «…не только всякого пускать сюда даром, но если кто приедет с компаниею смотреть редкости, то угощать их на мой счет чашкою кофе либо рюмкою водки…», а с 1718 года кофе стал обязательным атрибутом на балах и празднествах. В 1724 году, когда по указу Петра в Петербурге появились первые трактиры, там тоже обязательно подавали кофе, либо без добавок, либо с медом, шоколадом или сахаром, украшая взбитыми сливками — по-венски.
В начале XIX века под Аустерлицем с кофе познакомились русские солдаты: «Они полюбили немецкий кофе, называя его кава. Здесь оно обыкновенно с примесью картофеля и цикория, подслащается сахарною патокою. Таким-то кофе потчевали наших вместо завтрака, поставив по числу людей соответствующее количество кружек; но употребление кружек солдатам не понравилось, они требовали суповую чашку, влив в нее с гущей весь этот взвар и накрошив туда ситного хлеба, хлебали кофе ложками, как щи, многие примешивали туда лук и подправляли солью. Очень довольные этой похлебкой они часто просили изумленных немок подбавить им еще этой жижицы…».
А по мере того как в состав России входили территории на юге, о кофе узнавали донские и кубанские казаки, служившие на границе. Они переняли у соседей джезвы для варки кофе, переименовали их в "турки", и стали пить "кофий" по-турецки, с каймаком (густыми жирными сливками) или со специями - кардамоном и черным перцем.
Тем не менее, напиток ещё долго не шёл в народ. Импорт чая в Россию до самой революции превышал импорт кофе в десять раз. Особенно медленно принимали всё новое крестьяне. Складывались поговорки: «Чай проклят на трех соборах, а кофе на семи», «Картошка проклята, чай двою проклят, табак да кофе трою», «Кто кофе пьет, того Бог убьет». Ещё в начале XX века деревенские старики и старухи утверждали, что все беды - от чая. Что уж говорить про кофе. Можно сказать, что свое постоянное место на русской кухне он твёрдо занял только к XXI веку.
Слово "кофе", как и сам напиток, пришло к нам из Европы (нем. "Kaffe", фр. "café", нидерл. "koffie"). Первое время говорили и в мужском роде, и в среднем, и склоняли, и не склоняли. Мужской род, по-видимому, закрепился из-за варианта "кофий", а может, потому что это "напиток - он", а может, потому что мужского рода это слово в европейских языках. Точно уже не сказать.
В Европу слово попало из турецкого "kahve", а туда из арабского قَهْوَة [qahwa]. И тут мнения об исходном слове делятся на две основные версии. Либо изначально это было слово ق ه ي [q-h-y] с семантикой насыщения, которое означало "вино", либо название было дано по провинции Каффа в Эфиопии, откуда напиток родом. В пользу последней версии говорит то, что в этой Каффе кофе называют [bun] - для них ведь это не "напиток из Каффы", а своё родное зелье.
