Альтернативный взгляд на события о коронавирусе.

На сегодняшний день ни одно научное исследование не дало никаких четких доказательств, подтверждающих это. Тем не менее, факт остается фактом, что для того, чтобы прийти к какому-либо выводу, необходимы дальнейшие анализы. Вопрос о естественном или синтетическом происхождении SARS-CoV-2 не может быть поставлен в зависимость от политической повестки дня или коммуникационной стратегии. Она заслуживает рассмотрения в свете имеющихся в нашем распоряжении научных данных.

Наши гипотезы должны также учитывать то, на что способны вирусологические лаборатории на данном этапе, и тот факт, что манипуляции с потенциально патогенными геномами вирусов являются обычным делом.

Действительно, многие конспирологические сайты перекликаются с утверждениями Люка Монтанье, который объяснил, что SARS-CoV-2-это “химерный вирус”, созданный в китайской лаборатории, нечто среднее между коронавирусом и вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ). Это серьезная теория?

Э. Д.: Во всяком случае, ее уже не воспринимают всерьез специалисты, опровергшие ее основные выводы. Тем не менее, он основан на совершенно серьезном наблюдении, которое важно для понимания механизма заражения SARS-CoV-2: было обнаружено, что ген, кодирующий спайковый белок, содержит четыре вставки коротких последовательностей, которые не встречаются у наиболее генетически сходных коронавирусов человека. Эти вставки, вероятно, дать всплеск белка SARS-коронавирус-2 исключительными свойствами. Структурные исследования показывают, что первые три инсерции расположены на открытых доменах белка S и, таким образом, вероятно, играют роль в том, как вирус уклоняется от иммунной системы хозяина.


Четвертая вставка, более поздняя, производит участок, чувствительный к фуринам, протеазным ферментам, продуцируемым клетками-хозяевами. В настоящее время было ясно продемонстрировано, что расщепление фурином спайкового белка индуцирует конформационное изменение, которое способствует распознаванию клеточного рецептора ACE2. Исследователи, исследующие происхождение этих вставок, сообщили в предварительной публикации, что эти последовательности спайкового белка SARS-CoV-2 демонстрируют тревожное сходство с фрагментными последовательностями вируса ВИЧ-1. Подвергнутая резкой критике за методологические недостатки и ошибки интерпретации, статья была удалена с сайта bioRxiv.


Между тем, столкнувшись с трудностями понимания происхождения этого патогена, мы провели филогенетический анализ в сотрудничестве с биоинформатиками и филогенетиками. Их результаты показывают, что три из четырех инсерций, наблюдаемых в SARS-CoV-2, могут быть обнаружены в более старых штаммах коронавируса. Наше исследование ясно показывает, что эти последовательности появились независимо, в разные периоды эволюционной истории вируса. Эти данные опровергают гипотезу о недавней и преднамеренной вставке лабораторией этих трех последовательностей.
Остается четвертая вставка, которая продуцирует участок расщепления фурин-протеазы в SARS-CoV-2, который не обнаружен в других вирусах семейства SARS-CoV. Следовательно, нельзя исключать, что эта инсерция является результатом экспериментов, направленных на то, чтобы позволить животному вирусу перейти от вида к человеку, поскольку хорошо известно, что этот тип инсерции играет ключевую роль в распространении многих патогенов у человека.

Как мы можем знать наверняка?

Е. Д.: Геном SARS-CoV-2 представляет собой комбинаторную головоломку, и механизмы рекомбинации вирусов животных, которые привели к его появлению, остаются загадкой. Чтобы понять его генезис, необходимо собрать гораздо больше образцов от диких и домашних видов. Возможное открытие болезней животных с очень сильным сходством с SARS-CoV-2 стало бы ключевым элементом для подтверждения его естественного происхождения. Кроме того, более глубокий биоинформационный анализ мог бы выявить возможные следы генетических манипуляций, которые, наоборот, предполагали бы экспериментальное происхождение.

В любом случае, является ли вирус естественным или нет, сам факт того, что этот вопрос теперь может быть серьезно рассмотрен, требует критического анализа инструментов и методов реконструкции, используемых в современных исследовательских лабораториях, и их потенциального использования в экспериментах “усиления функции”.

Но разве это не единственные инструменты, которые могут помочь нам понять и бороться с этими вирусами и эпидемиями, которые они вызывают?
Э. Д.: Действительно, но мы должны понимать, что парадигмы вирусных исследований радикально изменились в последние годы. Сегодня любая лаборатория может получить или синтезировать последовательность генов. Можно создать функциональный вирус с нуля менее чем за месяц, используя последовательности, доступные в базах данных. Кроме того, были разработаны инструменты генной манипуляции, которые являются быстрыми, простыми в использовании и недорогими. Они обеспечивают впечатляющий прогресс, но в то же время умножают риск и возможную тяжесть несчастного случая, в частности в экспериментах по усилению функций на вирусах с пандемическим потенциалом.

Даже если в конечном итоге окажется, что эпидемия Covid-19 является результатом “классического” зооноза, в последние годы были задокументированы случаи выхода патогенов из лабораторий. Одним из наиболее известных случаев является Марбургская вирусная болезнь, возникшая в результате заражения дикими обезьянами. Еще один пример-пандемия гриппа 1977 года. Недавние генетические исследования показывают, что это было вызвано утечкой штамма вируса, собранного в 1950-х годах из лаборатории. Совсем недавно в литературе сообщалось о нескольких таких случайных утечках данных из исследований ТОРС-КоВ. К счастью, ни одна из них не вызвала серьезной эпидемии.

Международные стандарты требуют, чтобы любые исследования, изоляция или культивирование потенциально пандемических вирусов, включая респираторные, проводились в безопасных экспериментальных условиях с безупречной прослеживаемостью, чтобы предотвратить любую зоонозную передачу. Однако несчастные случаи случаются всегда. Важно учитывать потенциальный риск таких экспериментов, особенно если они нацелены на усиление функции или инфекционность.

Вы за мораторий или запрет на этот вид исследований?

Э. Д.: Я не сторонник прямого запрета. Дело не в том, чтобы “стерилизовать” исследования, а в том, чтобы более тщательно изучить соотношение пользы и риска. Возможно, следует организовать конференцию для оценки необходимости моратория или более подходящего международного регулирования.

Учитывая риски заражения, связанные с методами, используемыми сегодня в вирусных исследованиях, гражданское общество и научное сообщество должны в срочном порядке пересмотреть практику экспериментов с усилением функций и искусственной адаптацией вирусных штаммов у промежуточных животных-хозяев. В 2015 году, зная об этой проблеме, федеральные агентства в США заморозили финансирование всех новых исследований, связанных с этим типом эксперимента. Мораторий закончился в 2017 году. На мой взгляд, эти высокорисковые практики должны быть пересмотрены и контролироваться международными комитетами по этике.

Наконец, исследователи в этих областях должны также быть более чувствительными к своей ответственности, когда они осознают возможные опасности, связанные с их работой. Часто существуют альтернативные экспериментальные стратегии, которые могут достичь той же цели, значительно снижая риски.

Разве эти стратегии уже не используются?

Э. Д.: Теоретически да. В действительности мы часто не достигаем цели, особенно потому, что мы, ученые, не получаем достаточной подготовки по этим вопросам. И потому, что атмосфера конкуренции, царящая в мире исследований, поощряет быстрые, безумные эксперименты, которые на самом деле не учитывают этические вопросы и не взвешивают потенциальные риски проекта.

https://news.cnrs.fr/articles/the-origin-of-sars-cov-2-is-being-seriously-questioned